В Бразилии надо мной как бы истончилось небо… Чертей там не обрёл. Вероятно, они только в голове того монаха и ему подобных, и произошли от особенностей упорно повторяемых молитв.
Бразилия наградила меня бесценным ощущение свободы. Это нечто ошеломляющее, головокружительное… И оно не глоток: я пью чашу огненной духовной свободы непрерывно – она не иссякает. Это вечное блаженство…
Бразилия подарила мне огромный мир – Вселенную… Да, я – русский. Но счастлив в моей русскости быть причастным мирозданию. И скромно мечтаю, что моя Родина также познает нечто подобное… если успеет до полного расчеловечивания. Может быть, на то случится святая воля великого Непостижимого… А без духовной свободы огонь, о котором говорю, разжечь-то получится, но вот выпестовать и укрепить – едва ли. Так говорит мой молитвенный опыт.
«Русский мир», прочие национальные или религиозные обособления? – Нет, благо не в них, но в горении объединённого человечества сердцем души своей. Вот что, на мой взгляд, потребно. Сейчас время единения. Всё дело – в чём и как. В моих работах я по-своему даю ответ на этот вопрос. Заранее согласен со всеми возражениями. Потому что, глубоко уважая ваше мнение, живу в другом измерении. Я вижу человечество единым духовным существом, горящим любовью к Высшему, никак не называя Его, и благоговеющим перед творением, не обсуждая его. Это ли не прекрасно?
*Теодо́р Лю́двиг Ви́зенгрунд Адо́рно (нем. Theodor Ludwig Wiesengrund Adorno; 11 сентября 1903, Франкфурт-на-Майне, Германская империя, – 6 августа 1969, Висп, Швейцария) – немецкий философ, социолог, композитор, музыковед. Представитель Франкфуртской критической школы. (Википедия)
1. Утро
Свято всё
Просыпаюсь. Чую святозарный лик.
Ясно солнце не взошло ещё. И пусть.
Я в огне сердечном пламенно молюсь.
Каждый «луч» Творца ловлю и каждый «блик».
С Ним и с солнцем в духе огненном един,
В храм иду не по земле – по небесам.
Свято всё: и христианство, и ислам
В том огне, с которым я неразделим,
Что раздоры вер земных преодолев,
Человечество ведёт к судьбе святой,
Утверждая мир, молитвенный покой
Во краю ином средь огнеликих древ,
Где Любовь, в себе всё растворив, царит,
Где ни слов, ни мыслей – лишь Её огонь,
Что по вышней воле на Земле возжжён,
Растекается и мир животворит.
Пламя обнажило дух, всех примирив,
Распри, что мешают бытовать, сожгло…
Как в безумии любви светло!
Изначален огнь, и в нём я вечно жив:
Горе, страсти – всё в небытие ушло.
Правда
Огонь