В посттрадиционалистскую эпоху самые большие трудности были связаны с «жанрами, именуемыми сейчас лирическими, т.е. с многочисленными исторически изменяющимися жанрами, которые были частично связаны с музыкой, частично – с декламацией (что затрудняло объединение их в одно понятие)» [35, с. 169]. В «триединстве» рока отражена его ориентированность на естественность и простоту: так, по Г. Э. Лессингу, сочетание поэзии, музыки и хореографии является «наиболее совершенным сочетанием произвольных и естественных знаков во временной последовательности, дающим наиболее близкое подражание природе» [цит. по: 36, с. 92].
В роке данная особенность находит наиболее яркое выражение: например, танец, исполняемый на сцене лидером рок-группы, придает песне совершенно иной колорит и, так сказать, «переводит» ее в иное художественное измерение, заряжая энергетическим импульсом аудиторию и самого исполнителя.
Вербальный субтекст
Рок-текст как текст, связанный с пропеванием, по мнению М. А. Солодовой, соотносится с «правополушарным, нерасчлененно-образным мышлением» – «ритм, мелодия расчленяют, трансформируют и иным образом группируют в особые синтагмы „естественный“ текст» [37, с. 10]. Отсюда такие черты как деформирование поверхностного синтаксиса, нарушение или отсутствие логических и грамматических связей; незавершенность, отсутствие целостности высказываний, «сверхподчеркнутая актуализация замысла высказывания» – иными словами, «формальная асистемность» рок-текста порождает новую «сюрреальность» [там же, с. 30]. Про-синкретическая ориентация рока проявляется в «магической ментальности» и «оборотнической логике» (А. Ф. Лосев): стремление основываться на ассоциативных связях и умозаключениях по аналогии, «признавать мистифицированную действительность более реальной, чем эмпирический мир», и руководствоваться «коннотативно-когерентным