Игорь Гуров (Мато Сапа)
Самое раннее впечатление, приведшее к индейцам, была книга С. Писарева «Повесть о Манко Смелом». Племена Лебедя и Болотных Лисиц, головные уборы из перьев, каменные дубинки, луки. Иллюстрации – как будто из книг про индейцев (сегодня их можно так расценить). Помню, как под впечатлением от прочитанного вышел на улицу и в ближайшей песочнице пытался найти булыжник для дубинки. Было мне, наверное, лет восемь-девять, не больше. Потом был фильм «След Сокола» в Доме Офицеров (я из семьи военного) в военном городке в Амурской Области. Я думал, что кино про пограничников и шпионов, но то, что я увидел, взорвало мой мир! Длинные развевающиеся волосы, прыжки Митича по камням – то, что я потом мечтал воспроизвести (конечно, в определённом возрасте)!
Друзей как таковых «заболевших», как я, не было, хотя, конечно, школьные приятели и те, которые жили по соседству, тут же принялись делать луки и стрелы и создали «племя». Были и условные звуковые сигналы, горячие споры о том, кто вождь, а кто шаман! Тогда же мой дядя познакомил меня с Купером, рисовал мне картинки индейского оружия. Сразу за Купером я прочитал несколько книг Д. Шульца, Г. Фаста, А. Зегер. Это то, что я помню.
В 1973 году (11 лет) я вовсю следил за новостями из Вундед-Ни и резал газеты и журналы. Хранил это всё до конца 1980-х, пока не отдал Малахову-Четану на время, но получилось, что «с концами»…
Со временем все мои друзья-индейцы отошли, и я остался один «помешанный на индейцах», как называла меня мама. Вот этот комплекс «помешанного на индейцах» очень долго тормозил меня психологически. Вот почему я до сих пор не могу заставить себя быть «клоуном» и наряжаться, чтобы развлечь кого-либо. Конечно, это всё детское и давным-давно пережитое, но даже когда в стране развернулась кампания в защиту Леонарда Пелтиера (я учился уже в Универе), то всё ещё ощущал эту неловкость, собирая подписи и участвуя в акциях.
Оказавшись на пленэре в Ленинграде в 1982 году, я случайно познакомился в Кунсткамере с заведующей отделом Северной Америки (не помню её имя), а она уже дала мне контакты Клуба на Владимирском проспекте (Анна Абакаровна) и показала рукописное приглашение на первое Пау-Вау. Только тогда я впервые узнал, что я не единственный такой «помешанный». Я не уехал со своим курсом обратно домой, а занял 10 рублей и купил обратный билет дня на 4—5 позже и решил направиться в Холмы, на Пау-Вау.
Сначала я приехал на Владимирский Проспект (на квартиру Павловых). Там впервые встретил Серёгу Павлова (Большое Сердце), Мато Нажина, Орлинное Перо, Красного Волка, Большого Бобра, Овасеса. За те пару дней перед выездом на поляну я фотографировал своим фотоаппаратом «Смена 8М» какие-то книжки, в частности «Golden Book» Бена Ханта со схемами изготовления вещей, степами танцев и т. п. Там же мне, естественно, начертили схему, куда и как добираться. В общежитии