Отдаляясь, светлее становится детство
и ближе нам.
Под ногами прохожих
бордовая роскошь унижена.
Гордость статных деревьев
сметается
дворником.
У среды не получится
встречи наверно со вторникам.
И отжившей листвы кучи мокрые
ветром взлохмачены.
Драгоценные дни
понапрасну без боли растрачены.
Говорил мне и он о любви
бесконечной
и пламенной,
Только утро пришло
и напомнило – это неправильно.
И прощальных шагов я за дверью
почти не услышала.
С вензелями сердечко
на долгую память не вышила.
Я тебя в октябре потеряю
когда-нибудь
вечером.
И не то чтобы нам
обсуждать станет вдруг уже нечего.
Просто что-то уйдет и не будет
однажды навёрстано,
РАСТВОРИТСЯ В НОЧИ и
СМЕШАЕТСЯ С БЕЛЫМИ ЗВЁЗДАМИ
7
Я твоего лица совсем не знаю
и не смогу запомнить навсегда.
Последним рейсом тихо улетаю,
мигает мне погасшая звезда
Несут
слова
невидимые
трубы,
я
на своем
ловлю их
берегу.
Я так люблю твой голос, руки, губы.
Твоё лицо представить не могу
Напомнит всё, о чём я не спросила
заросший пруд и брошенный баркас.
любя тебя душой и с прежней силой,
не вспомню даже цвет любимых глаз
И не
пытаюсь
обвинить
кого-то,
я,
до конца
растягивая
нить,
что писем нет, и нет совместных фото,
а есть, что сердце может сохранить.
8
Под рукой мех волной ерошится.
Понапрасну кота взволную.
Лист сухой между пальцев крошится,
как и в осень уже иную.
Просто части души изъятие.
Долгота неважна разлуки.
Принимая твои объятия,
я его не забыла руки.
Я грущу, провожая лето,
его дни на себя тяну я.
Но люблю сейчас осень эту,
как и осень уже иную
«Мне на минуту прижаться хотя бы…»
Мне на минуту прижаться хотя бы,
снова поверить, что ты ещё мой.
Золотом пОд ноги бабий сентябрь
под диалоги о жизни с собой.
Мне на минуту прижаться хотя бы,
сквозь теплоту ощутить, что я здесь.
Хлюпает утренний ржавый октябрь,
дней и недель бестолковая смесь.
Тучи, как брови, сдвигает ноябрь,
ветру, вручая колючую плеть.
Мне