Наступила весна, кровь забурлила. И, как всегда, надо было идти на первомайскую демонстрацию на Красную площадь – это была строгая повинность для преподавателей и студентов. Партийные и комсомольские комитеты заранее назначали так называемых правофланговых – тех, кто в шеренге будут ближе к Мавзолею. Там на трибуне стоят сам Сталин и все руководители страны. Назначение в правофланговые рассматривалось как доверие и честь, оно доставалось лишь проверенным людям. Наша колонна всегда проходила вдали от Мавзолея, и большой разницы во флангах не было. Но в том-то и дело, что даже на несколько шагов ближе к Сталину должны проходить проверенные – партийные и комсомольские активисты. Мне правый фланг никогда не доставался, но издалека, со своего левого, один раз я видел Сталина – стоял невысокий человек в форме генералиссимуса и изредка махал колоннам правой рукой (левая у него не действовала).
Мы были молоды, все равно веселились и решили организовать творческий вечер: петь, танцевать, читать стихи и эпиграммы, пародировать друг друга – что-то вроде курсового капустника. На это надо было получить разрешения комсомольского и партийного комитетов, а они будут просить разрешение в райкоме партии (все всегда упиралось в райком). В ядро организации вечера вошли я и Вахтанг Немсадзе, грузин из Тбилиси – общительный и веселый парень, какие вызывают симпатию с первого взгляда. Он был старше меня почти на четыре года, но опоздал в институт, потому что болел чем-то вроде костного туберкулеза и долго лечился в санатории. Он не стал ни хромым, ни кривым – был подвижный, красивый, стройный, с обворожительной улыбкой. Девушки в него влюблялись. У меня с ним еще раньше завязались дружеские отношения, он бывал у нас дома, и моя мама подкармливала его. Дело в том, что Вахтанг был очень бедным, его родители разошлись, мать получала какую-то мизерную зарплату и растила младшую дочь. Вахтанг жил на стипендию, на подработку и еще платил за съем угла где-то далеко в Сокольниках – общежитие ему сначала не досталось.
Мы с Вахтангом поехали в райком партии – для пробивания разрешения на организацию вечера. Там своим человеком был наш студент Борис Еленин, который на собрании «потопил» профессора Теселевича. Но он прошел мимо, сделал вид, что нас не заметил. А может, действительно не заметил – для него мы были слишком маленькие сошки. Сначала нас заставили долго ждать в коридоре, потом в приемной, потом позвали