Но Джес не выдала волнения. Она лишь скромно отвернулась к окну и начала бормотать себе под нос что-то о погоде и о том, что надо бы укрыть розы, а перед этим обязательно взрыхлить землю в том месте, куда упала зловредная старуха. Она даже улыбнулась, но Чаку показалась эта улыбка натянутой, в чем, он, конечно, не мог упрекнуть мать Кэти. Сейчас она имела право сомневаться в потенциальной угрозе, поддавшись страху, она бы просто лишилась рассудка. Чак хотел было спросить, не собирается ли она пойти проведать Большого Бо, но осекся и не стал. Он сам мог бы это сделать – в конце концов, он как-то раз был там. В тот самый день Аманда позвала Кэти попить чаю у старого камина, но, к несчастью бабушки, внучка уже встречалась со своим другом – Чаком в пригородном кафе. Отказать Аманде в нудных посиделках у огня девочка могла бы без особого труда, но вместо этого она просто решила познакомить Чака с бабушкой. Что, по правде сказать, было дурной идеей. Весь вечер Кэти находилась меж двух огней, с небольшой периодичностью потухающих только для того, чтобы открыть новую тему перепалки. Бабушке не нравился открытый характер Чака, Чаку же – наоборот, чрезмерная чопорная замкнутость. Это была их первая и последняя встреча, в которой каждый составил для себя мнение о другом – не столь положительное, насколько этого хотела бы Кэти.
Сейчас ничего не мешало юноше побывать в том самом доме вновь. Отсутствие в нем хозяев не смутило Чака. Раз там побывали совершенно нежеланные гости, то уж его присутствие вряд ли кого-то покоробит.
С этой и другой мыслю о Кэти Чак попрощался с Джессикой.
– Береги себя, Робин Стоун, – с ноткой деловитости крикнул спрятавшемуся за кухонной колонной мальчику Чак.
Тот игриво высунул голову, тут же убрав ее. Чак уже не видел, как его новый друг плакал и топал ножкой, требуя вернуть его – высокого и доброго, на ком можно скакать без устали и с кем так спокойно…
7
Грифон находился в своей комнате. Почему-то в ней было темно – хоть глаз выколи. Но он то ли не мог, то ли не хотел зажечь свет. Ему все время казалось, что кто-то глядит на него из-за портьер на матовой черной подкладке, закрывавших окна. Взгляд улавливался шестым чувством, и от него явно было не по себе. Тот, кто смотрел на Грифона, был сильнее его, сильнее всех предыдущих его соперников. Его взгляд буквально сводил с ума. Темный маг чувствовал, как теряет рассудок: голова гудела, а пространство искажалось.
Вот он уже оказался в другой комнате. Такой же темной, как и прежняя. Внезапно кто-то тронул его. Грифон обернулся – но ничего не увидел, кроме мебели. Лишь вновь почувствовал страх и бессилие перед незнакомым ему существом. Он догадывался о том, кто способен на такое давление. В голове стояли туман и гудение, перекрывающие ход мыслей. Вдруг он почувствовал озноб, даже заметил пар, исходящий из его рта. Но это было иллюзией – и он это знал – тот, кто ощущался всего в паре метров от него, пытался его подчинить.
Далее был свет: сначала тусклый, потом он становился