– Да, может, и не всегда то, что я вижу, сбывается, но я видел армию подмагов, врывающихся в Прагу.
Гривен взял Марвина за плечи и, решив не поддерживать тему про ясновидение, сообщил:
– У меня скверное известие… Аманду убили.
Марвин открыл было рот и тут же упал в стоящее рядом с ним кресло. Было заметно, что он неприятно удивлен. Глаза выдали волнение: зрачки бегали из стороны в сторону.
– Не может быть. Аманда… Я чувствовал, что с одним из нас что-то не так, – он взялся за голову руками и, невзирая на присутствие гостей, негромко заплакал.
Кэти почувствовала неловкость и одновременную теплоту к человеку, который испытал такое огорчение, узнав о смерти ее бабушки. Она даже хотела было подойти и сказать, насколько ей дорого такое внимание, но что-то ее остановило. То ли незнакомое место сковывало, то ли присутствие чужого человека – в любом случае, переживания она посчитала нужным оставить при себе.
В доме царила необычная обстановка. Повсюду стояли склянки, колбочки, реторты и мензурки. Различные зигзагообразные стеклянные устройства занимали полкомнаты. В нос ударил легкий сладковатый аромат. Девочка сразу поняла, что к кулинарии он никакого отношения не имеет. Похожий запах она уже чувствовала – он определенно исходил от зелий. Кэти сразу стало интересно, что варится в этом доме.
Она прошла на кухню. На плите кипели две небольшие кастрюли, наполненные зеленой и коричневой жидкостью. К несчастью, а может и наоборот, из всех зелий юная кудесница знала на вкус и цвет только приворотное зелье третьей категории. Оно добавляло флирта в природное обаяние принявшего его. В отличие от первых двух категорий, попробовать которые надо было «предмету твоего обожания», а не самому волшебнику. Эффект от них был куда серьезнее «афродизиачных флюидов». Партнер буквально терял голову от зелья первой категории. Глотая вторую категорию, несчастный хотя бы спал спокойно ночью, не думая о возлюбленной.
Девочка же пробовала зелье третьей категории, которое, к слову сказать, испробовали все ее сверстницы. И то ради любопытства.
Стоящие перед ней горячие жидкости знакомы ей не были.
За стеклянными дверцами шкафчиков теснились баночки с магическими названиями. Многие из них она видела впервые: корень жульфармы, листики шаргского семицвета, тысячеглазник, различные минеральные ископаемые – уголь, кусочки золота, киноварь. Казалось, что только опытному алхимику под силу разобраться в таком разнообразии трав и настоек, расположенных на полочках.
Что-то бормоча себе под нос, сзади подбежал взъерошенный от последних новостей Марвин, выключил плиту, на которой кипела некая субстанция зеленого цвета, залил часть ее в баночку, закупорил и стал рассматривать налитое через плотное стекло. Стекло тут же исказило и увеличило его глаза и губы, придав лицу забавный вид.
– Готово, – довольным голосом произнес он, обращаясь к вошедшему на кухню Гривену.
– Марвин у нас – великий знаток зелий, –