личности; его вечный собеседник
ни на секунду не покидает его,
а общество других людей лишь мешает
разговаривать с самим собой.
60.
Океан бьётся, ползает взад-вперёд.
А в нём, как в супе,
бедная рыба плавает, поедает друг дружку,
да ещё и некто откуда-то с небес
постоянно к себе утаскивает…
…может быть, то лучших
забирают в рай?
62.
Сколько же раз ты умирал, старик?
– Ни одного?
– Юнец…
69.
Мир прекрасен всегда,
даже когда какие-то жизни
в рамках его печальны… Я больше скажу: вдумайтесь, сколько
в минуту гибнет насекомых…
И расслабьтесь.
Всё неважно,
кроме мира, который
всегда прекрасен.
71.
Чужие беды мы меряем на себя,
чужие победы меряем на себя,
чужую жизнь меряем на себя, —
всё у нас не своё…
95.
Несчастные…
Для вас одиночество это раздвоение личности.
Проходит пара лет и вам уже нечего сказать друг другу…
Берите пример с меня – в одиночестве я удесятеряюсь…
101.
И вот стена передо мною
без трещин,
блестящий непреступный монолит,
местами красный пятнами от крови
и мой разбитый лоб кровит…
Я лбом ломаю эту стену…
ни день, ни месяц и ни год…
Я сбил и руки, сбил и ноги,
копал под нею я подкоп;
пытался, как кузнечик прыгать,
как воробей летать,
но, как и прежде,
вот стена …я перед ней…
… безумно время жаль…
К чертям!
Я развернулся и пошёл
туда, где степи…
И стены те,
скуля, бежали по пятам,
как тени…
102.
Земля заполнена умершими,
воздух – пока живыми,
но не бойся…
Все мы станем углём,
все мы станем нефтью.
Под листьями мир.
Ты боишься львов?
как часто львы едят людей…
Не считай, поверь, редко…
Просто знай:
твой истинный враг – насекомые,
в конечном итоге,
они поедают всех нас…
103.
Что есть книга,
как не горсть чужой судьбы,
что с голодухи
пихаешь в рот…
Жуёшь, давишься
и сытым потом засыпаешь.
Вот, например, сюжет:
коники прискакали, дудя в свистульки,
дуют со всей дури на лепестки мельниц…
всяк на свой лад:
кто посильней, а
кто и понарошку…
Метафора, наверно…
Да кто ж их понимает.
Но сюжет динамичный,
с юмором…
Ставим «зачёт»…
106.
Они живут настоящим. Они не судят прошедшее и не очень переживают о нём;
что