И старался он ей во всём угодить.
Он ласкал её своими ветвями,
но ни он был её избранником.
Она выбрала солнце.
Солнце давало ей жизнь, ласку, питание и тепло.
И вот однажды солнце внезапно исчезло.
И растерялась бамбучиха —
как ей теперь без питания и тепла?
И заметались ветви сладострастного бамбука
по её нежным ветвям.
И вновь явилось солнце,
и увидело солнце,
что стоит одинокий поникший бамбук,
а рядом с ним
высохшая бамбучиха.
11
В Бамбуковой Роще один человек построил коттедж. Всю жизнь на это потратил. Отгородился ото всех. Смотрит на людей и говорит: «Дураки вы все». И все его уважают, завидуют ему. И всего у него полным-полно. Живи и радуйся. И почему бы нет. Как-то наступила ночь, и проснулся человек ночью и увидел человек вокруг бамбуковые деревья. И подумал человек: «Отчего так, за что так я живу! Ничего нету вокруг, никого нету, ничего не будет, никого не будет – есть только бамбуковые деревья».
12
Жила-была девушка Йн.
И в ней не было любви.
Она всё страдала и гадала:
когда же придет бамбук.
И он пришёл и сказал:
«Что же ты маленькая девушка Йн так страдаешь?
Ведь я пророс в тебе,
когда тебя ещё не было».
13
Одна девушка
подстригала мужчине ногти.
Она всё старалась ему угодить,
ох как старалась.
А ногти у него были ещё какие,
а она ему всё их стригла и стригла.
Один ноготь ей вдруг говорит:
«Я твой росток, я тебя переживу,
потому что когда ты умрёшь,
не останется ни тебя, ни твоего тела,
а буду только я – ноготь»
И удивилась старая женщина.
И действительно, когда умерла,
то на другом конце света вырос бамбук.
14
Одна девушка пришла на кухню
и зажгла газ.
А газ ей сказал: «Здравствуй, девушка».
А она ответила: «Здравствуй, сволочь, Новый Год».
И поставила чайник.
А газ всё горел и горел синим пламенем.
Он был
пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-
пра-пра-пра-пра-пра-пра-
пра-пра-пра-пра-пра-пра
и ещё миллионы пра —
правнук самого древнего бамбука.
15
Жил толстый человек
и пил много пива.
И поссорился с женой.
Она ему говорит:
«Зачем меня обидел? Почему не ценишь меня?»
И посмотрел тот человек в небо.
Но неба у них не было,
а была