– Да, это я была. Ангелина Прохорова. – Я невольно рассмеялась, подавая руку в ответ и крепко пожимая ладонь парня. – Можно Энжи. Рада познакомиться.
Рома оказался всего на три-пять сантиметров выше меня, но голос и улыбка… за них можно было простить все. Я с ходу влюбилась в эту улыбку! Боже, какая нежная и согревающая. Как только человечек, создающий вокруг себя такую удивительную атмосферу, может быть другом наглеца Соломинцева?
– Взаимно. – Роман кивнул. – Замечу, Стаса ты тогда круто уделала, он долго не мог отойти.
– Он первый начал, – поябедничала я.
– Он умеет, – усмехнулся Марков. – Слушай, может, в столовую зайдем, посидим спокойно? Все равно обеденный перерыв. Я хотел Стаса позвать, но он, кажется, занят…
Я искренне хотела отказаться, чтобы не становиться заменой Соломинцева. Да и странно это, «заходить» куда-либо с малознакомыми молодыми людьми. Но довольный смех Стасика, послышавшийся из-за двери, и понимающая улыбка Маркова сделали свое дело. Я кивнула.
– Идем. Хоть развеюсь.
Поначалу мы шли в полной тишине. Я пыталась выкинуть из головы голос Стаса, Рома задумчиво смотрел под ноги, а потом вдруг спросил:
– Так ты, значит, внучка директора?
Я вздохнула. Он в десять раз наблюдательней Соломинцева и спокойно заметил фамилию или же это Стас успел рассказать?
– Ага…
– Давно подозревал. Еще когда увидел, подумал, – довольно заметил он и добавил: – Вы похожи. Кстати, Степан Аркадьевич рассказывал, что ты очень хорошо рисуешь.
– Рассказывал? – удивилась я. Дед, конечно, человек разговорчивый, но не настолько, чтобы каждому встречному без повода говорить о внучке.
– Мы неделю назад всей командой получали у него по первое число, а Грей посреди тирады Прохорова вдруг взял и спросил его о внучке, которая якобы у нас работает. У нас половина ребят Стаса тогда чуть не прибила. Степан Аркадьевич одарил таким взглядом, что все, пиши пропало, сейчас пошлет всех куда подальше и с проектом, и с работой. Кинет недоделанную игру, как кость, какой-нибудь другой команде, более профессиональной. А нет, вдруг повеселел и начал охотно делиться успехами внучки. Судя по его словам, ты просто умница.
Рома улыбался и внимательно смотрел на меня, заставляя краснеть. Нашла их сходство с Соломинцевым: никогда не исчезающая с лица улыбка.
– Он слишком хорошего мнения обо мне, – неловко отмахнулась я, хотя слышать похвалу было приятно.
– Ну не знаю… Степан Аркадьевич слов на ветер не бросает. – Рома окинул взглядом столовую, выискивая, где бы приземлиться. – Я бы с удовольствием глянул рисунки. – Он замер, повернувшись ко мне, и настороженно поинтересовался: – Или это личное?
Я улыбнулась