– Дак Новый год-то нескоро ещё! Видишь – осень на дворе.
– А как говорят: ты не спешай, да поторапливайся. Думаешь, так легко подарки твои достаются? Пол-леса надо исходить, под каждый куст заглянуть, всякое дерево обскакать.
– А как говорят: ты не спешай, да поторапливайся. Коли не ко времю раздобуду дары, ты ж сама на меня слёзы ронять бушь. Уж скокма их моя шубейка вытерла! Охо-хо-хо…
Степан присел рядом с Олькой на промокшее бревно и принялся выжимать воду с ушей.
– Так-то да… – глазела на своего друга Олька, – но я не знала, что ты разговариваешь!
– Ешшо как! Токма мы с тобой нынче, Засиверка, в ином мире.
– Кто такая эта Засиверка? И в каком мире? – Олька тут рот открыла от изумленья.
– Засиверка – энто ты. Я так тебя назвал. Примороженная ты немного что ли. А мир этот волшебный. Глянь: какой я для тебя батожок сыскал! Ажно до Карельского берега бегал.
И Степан выудил из-за спины корявую палочку с сучком. Вроде б как обычное древко, да больно сухое для этих двинских лесов-то.
– Ой, что это такое? – улыбнулась Олька и взяла подарок.
– Энто не простой батожок, а Беломорский. Окаменелое дерево, значит. Много тышш годов энтому диву. Молвят, вроде там дух северных рек таится. А знашь, что он умеет?
Засиверка старалась дышать тише, чтоб не пропустить ни единого слова Стёпки. Смотрела во все глаза и слушала во все уши.
– Могёшь спрашивать его о чём хошь, и бросать наземь. Ежели сучком вверх упадёт, значит, добро. А ежели вниз сучком – тогды отказ. Как вишь, отвечать батожок могёт токма «да» али «нет». Дак ты сама меня о чудушке просила ведь, всё в уме водила.
Обрадовалась Засиверка, засияли её чёрные глазёнки, принялась она обнимать да целовать друга своего оранжевого. Чуть не задушила.
– Ладно тебе баламонить, – замахал лапами Степан, – а первей испытай подарочек мой. Токма к Новому-то году уж ничего не проси. Не пойду взадь.
– Дак я поняла, Стёпка! Спасибо, дорогой мой.
Засиверка поднялась с бревна, ухватила Беломорский батожок двумя ручонками и загадывает: «Выберемся ли мы с мамой из этого леса?» Кинула перед собой батожок, а тот и упал, да вверх сучком.
– Нынче ворочаться нам пора, – сказал Степашка. – Сумрак приходит, надо успевать, покуда Лесное Око не закрылось.
– Какое ещё око? – удивилась Засиверка.
– Лесное Око, Хозяин леса Варлахти через него смотрит. И решает, кого впускать, кого выпускать. Коль опоздать, всю ночь блуждать здеся придётся.
Едва сказал это Степан, как тут же и растаял. И Засиверка услышала, как зовёт её мать:
– Олька, ты здесь? Чего так долго