Миша проникся глубочайшим омерзением. Он понял, что тот тип, который оправдывался, стоя на коленях перед Голубой Молнией, и был знаменитый торговец Ордынцев – он заставил свою жену отрабатывать неустойку. Фу! Вот она, мерзкая цена сытой жизни! Как же так? Неужели можно ради денег идти на такое унижение?
– Что ты говорил, Рэд, насчет бани? Уже готова? – В калитку входил Голубая Молния. Он благодушно улыбался.
– Да, баня готова, можно париться, – отозвался Пятачина, внимательно наблюдая, как кореянка гложет его член. Ни один мускул на его красном лице не выдавал эмоций, которые он испытывал.
Миша вылез из бассейна.
– Миша, пойдем в баню! Пива попьем, поговорим, – позвал Голубая Молния.
– С удовольствием, – отозвался Миша.
Он готов был провалиться сквозь землю, только бы не видеть происходящего с Галей!
В душе все перевернулось, все полетело в тартарары – теплые воспоминания о первой влюбленности, собственная самоуверенность. Он попал в мир извращенной жестокости и циничного поклонения деньгам, ради них людишки шли на невероятные унижения и безумно трусили, не желая бороться за собственную честь.
– Пятак, ты идешь?! – позвал Молния.
– Иду. – Пятачина извлек свое «хозяйство» изо рта отиравшейся ладонью кореянки, застегнул шорты, кивнул на Галину двум амбалам:
– Сделайте ее как следует! Может, муж будет умнее в дальнейшем. Взял моду – второй раз ее уже оставляет.
Пятачина нагнал Молнию и Мишу, улыбаясь, опустил тяжелую руку Мише на плечо, словно только что заметил, спросил:
– Как жизнь, Миша?
– Живой!
– Гы-гы! Пока живой? Ну-ну…
Баня представляла собой розовый домик с черепичной крышей, наполовину скрытый зарослями высоченной черемухи. Голубая Молния распахнул аккуратную дверцу и шагнул в темный предбанник. Пятачина пропустил Мишу вперед себя. Стали раздеваться. Два толстых здоровяка заняли все пространство – Миша с трудом протиснулся между ними и стянул купальные шорты. Пятачина ловко спустил свои обычные шорты, под которыми трусов не было, и через голову сдернул майку. Его мужское естество, все еще тугое и упругое, вызывающе торчало. Миша опустил взгляд на своего «красавца» – тот спал. У Молнии тоже было все спокойно. Молния почесал свой подбородок, ухмыльнулся.
Пятачина, заметив внимание к своему члену, рыкнул:
– Что уставились?! Сейчас всуну банан – не обрадуетесь!
– За петухов нас держишь? – хрюкнул Молния. – Только дернись – с мясом вырву!
– А давай Мишу оголубим, – вдруг предложил Рэд. – Загнем и отшуруем.
Миша опешил.
– А что, никто не узнает. Давай, Михаил, загибайся. Посмотрим на твою преданность.
Молния взорвался бешеным хохотом, мотая головой. Успокаиваясь, заверил:
– Не бойся, Миша. Пятак шутит. Кхе-кхе-кхе… Хотя кто его знает…
В