Когда Амбулас закончил, он посмотрел на Губернатора. У того было недоуменное лицо. Такая реакция возможна, когда вроде осознаешь, что всё это обыкновенная небылица, но вдруг понимаешь, что эта небылица воплотилась в жизнь. Поверить в это трудно.
– Даже, если это так. Мне ничего не остается, как верить этому. Почему вдруг пострадал мой народ? Почему в таком количестве? – спросил Урбэм.
– А это мне еще предстоит выяснить, господин Губернатор.
– Хорошо. Мы пришли. Этот дом.
Здание такое же, практически ничем не отличалось от прочих. Единственным отличием было разбитое стекло на втором этаже, где щель заделали тряпичным куском. Внутри обстановка тоже была знакомая, лишь людей в холе было побольше – целых четыре человека: три женщины, и совершенно лысый старик с густой длинной бородою. При виде вошедших, женщины привстали с мест, а старик так и остался сидеть в кресле, только медленно оторвал взгляд от газеты и перевел его на людей.
– Ведите к больному, – хрипнул Урбэм.
Их проводили все три дамы на второй этаж в комнату под номером шесть. Дверь в комнату отворили, и на одной из шести кровати можно было увидеть мужчину, которого прикрыли по грудь одеялом.
– У него не было семьи, жил всегда один. Сидел почти всегда в комнате, лишь по утрам и вечерам строго ходил в уборную, да брал с обеденного стола чего-нибудь покушать. Мы забили тревогу, когда он так и не спустился вниз на третий день. Лучше бы он просто от лени решил гадить в комнате да живой был, так нет… И его хворь свалила. Теперь сидим тихонечко – боимся, – рассказала неспешно одна из женщин.
Амбулас первым вошел в комнату, Урбэм следом, остальные остались стоять в проходе. Он осмотрел мужчину: серая кожа, расширенные зрачки, кровоподтёки, учащенное сердцебиение, температура ниже нормы. Все знакомые симптомы. Каждое действие Урбэм не забывал записывать в журнал.
Следом они так же начали сдвигать кровати, скидывать матрасы, и на них класть мужчину. Женщин пришлось выгнать, и оставить за закрытой дверью.
Амбулас расставил три свечи так же, как в и в прошлый раз. Заставил Губернатора наполнить кубок водой. Достал кинжал, кольнул им кончик пальца мужчины, выдавил в кубок пять капель крови. Не забыл надеть медальон-оберег, поджег фитиль свеч, взял за руку больного, и заговорил молитву:
– Эл номе ган го ретте. Эл номе ган го ретте. Эл номе ган го ретте повус…
По окончании молитвы Амбулас поднес кубок к губам и сделал несколько глотков. Спустя мгновение, он свалился набок.
***
Многие считают, будто непременными спутниками ужаса является боль,