Гаральд слез с лошади, попрощался со стариком и, ведя Ромину за собой, ступил на тропу. Тропа серпантином вилась среди скал, и с долины невозможно было рассмотреть ни саму тропу, ни идущего по ней. Вскоре скалы закончились, и густой лес охватил путника и лошадь, пахло хвоей и можжевельником, высокие сосны скрывали бледное, еще не проснувшееся небо, и трудно было представить, что какая либо опасность может таиться в этой первозданной, дышащей спокойствием тишине.
Ирод Великий
Царь Ирод умирал, умирал тяжело, страшно. Тело его покрылось гниющими язвами, и никто из врачей не смог избавить Ирода от этой болезни. Временами он впадал в беспамятство, его преследовали кошмарные видения, пред ним вставали люди, когда-то загубленные им, убитые по его приказу, их образы всплывали из небытия, немым укором смотрели они на умирающего царя. Его бывшая жена, Мириамна, Хасмонейская принцесса, казненная по приказу Ирода, стояла у постели умирающего и молча глядела на него. Она была единственной, которую он, царь Ирод действительно любил, но и любовь эта не спасла ее от казни.
Мириамна, внучка Гиркана, последнего царя Хасмонеев, первосвященника, втайне готовила свержение Ирода, ее мать, дочь Гиркана, Александра, бывшая в хороших отношениях с царицей Египта, Клеопатрой, всячески препятствовала Ироду в его политике, используя претензии на территории Иудеи амбициозной правительницы Египта, любовницы Марка Антония. Интриги Александры и Мириамны дорого обошлись царю, царство его потеряло последний порт на берегу Средиземного моря, пришлось Ироду сдать в аренду Клеопатре рощи финиковых пальм и Мертвое море, где добывали асфальт и целебные грязи, более того, арендную плату платила не Клеопатра ему, а он ей. Клеопатру это вполне устраивало, она получала деньги, не прилагая к тому никаких усилий. Ссориться Ироду с Клеопатрой было опасно, используя связь с Антонием, она могла взять под свое управление владения Ирода, и тогда Иудея перестала бы существовать. Клеопатра требовала у Марка Антония, чтобы тот передал ей Иудею, но он не настолько был подвержен ее влиянию, чтобы лишиться Иудеи, служившей заслоном от набегов на римские владения воинственных арабских племен.
Призрак Мириамны преследовал Ирода всю его жизнь, он возникал из тьмы, бродил по дворцу, и тогда царь метался в бреду, призывая имя любимой, казненной им жены.
– Прости, прости меня, – бормотал он, с трудом выговаривая слова, он задыхался, слезы накатывались на глаза, но она молча стояла у постели смертельно больного царя, глядя на него взором, полным упрека и тоски.
– Видит Бог, я не хотел твоей смерти, я любил тебя, не ради себя, не ради власти своей отдал я тебя на смерть, всю свою жизнь только одна цель стояла передо мной – сохранить государство наше, дать мир и спокойствие иудейской земле. Цена высока, столько смертей, столько крови на мне, но сохранилось и укрепилось царство мое, я строил города и дворцы, строил порт в Кесарии, чтобы корабли