И Петров, атаман, произнёс свою речь:
«Казаки, призываю к атаке!
Всяко лучше в бою славной смертью полечь,
Чем подохнуть в плену, как собаке».
И в осеннюю ночку, как раз на Покров,
После службы защитники строем
Порешили наутро идти на врагов,
Попрощались друг с другом пред боем.
Рано-рано, в предутренней свежей тиши
Казаки отворили ворота.
Глядь, а в лагере турок нема ни души,
Стан покинули свой отчего-то.
Только где-то у моря, в далёкой дали
Слышен шум отступающей рати.
И в Азовские воды ушли корабли,
Но никто не просил о возврате.
Богородица, видно, спасла казаков,
Заступилась за нас, не иначе.
С этих пор отмечаем мы праздник Покров
Как особенный праздник казачий.
Батька Булат
(по мотивам сказки Евгения Александрова)
I
Эй, хлопцы, потише, кому говорят!
Послухайте сказ про казачий адат.
А знаете ль вы, соколята мои,
Что здесь, на Кубани, веками
Звенели-гремели когда-то бои
Меж турками и казаками?
Но вот, пыл сражений на время затих,
И выпал для воев большой передых.
Чтоб турок готовить на новый удар,
Решил ихний бей Мухаммедка
Лазутчика лучшего из янычар
Секретно отправить в разведку.
Пусть вызнает, много ли у казаков
Орудий и ружей, и вострых клинков?
Как жаба лазутчик сидит в камышах,
Лишь бульки таращит из жижи.
– Веди меня дальше, – он молит – Аллах,
К пикетам казачьим поближе.
А там недалече шумна и шустра
Резвилась, мыряла в реке детвора.
И хлопчик Ивашка, лет десять, мабуть,
Хучь плавать умел, как таранька,
За щось зачепывся и начал тонуть,
Кричать стал о помощи Ванька.
Но дети боялись попасть в коловерть,
А взрослых нема… И залыбилась Смерть.
Не выдержал турок, из чакана – скок!
И в реку мальцу на подмогу.
С трудом, но сумел из воды на песок
Парнишку достать, слава Богу!
Очнулся, открыл свои очи Иван
И видит – склонился над ним басурман.
На выбритом лбу багровеет рубец,
Безусо лицо, безбородо.
Но турка ничуть не спужался малец,
Не зря жа казачьего рода.
– За то, что помог мне, храни тя Христос! —
Спасителю тихо Иван произнёс.
Вдруг рядом послышалось ржанье коней,
Казачий разъезд на подходе.
Лазутчик растаял среди куширей,
И не было будто бы вроде.
II
А время бежало, Иван подрастал
И смелым, и мудрым воителем стал.
За стойкость и силу его, говорят,
Любили