Стоп. Если кому-то нужны были листы с формулами, искать они должны были не у Шеффилда, а у Марка Эверетта или его поверенного, Кодинари. И не в Вашингтоне, а в Калифорнии.
Почему она не подумала об этом сразу?
Долгие гудки. Неужели там тоже… В Калифорнии раннее утро. Естественно, в офисе никого нет, а личного номера адвоката Лаура не знала.
Почему не звонит Кора?
Лаура набрала номер Вашингтонского бюро «Научных новостей». Там, по крайней мере, ответят.
– Доброе утро, дорогая! – радостный голос Сильвии Орест подействовал на Лауру, как теплая вода Онтарио в жаркий летний полдень. – С кем ты хочешь поговорить, Лаура? У тебя есть готовый материал?
– Сильвия, ты отслеживаешь новости? Ничего нет о происшествии в адвокатской фирме Шеффилда?
– Нет, дорогая, а там что-то случилось?
– Да. Кто у тебя на месте из летунов?
Летунами в редакции называли журналистов, готовых в любое время выехать, вылететь, побежать и взять интервью, получить информацию.
– Юрис, он только что появился.
Молодой журналист, третий месяц в редакции, ничем себя пока не проявил, пытался взять интервью у профессора Сагальски, когда тот опубликовал работу о природе подсознательных связей, получил отказ. Интервью в результате провел Бенникс, получилось классно…
– Давай Юриса, если нет больше никого.
– Да-а-а… – У Юриса был протяжный высокий голос, ему бы петь в опере теноровые партии. Сотрудничать с музыкальным порталом. Впрочем, о чем она? Юрис по образованию научный журналист, степень магистра, просто она относится к нему с предубеждением.
Лаура объяснила задание, стараясь говорить, чтобы Юрис понял без повторений. О формулах Эверетта он слышал, а может, и видел в новостях.
– Понял, – произнес Юрис неожиданно сухим, четким, вовсе не высоким, а скорее басовитым голосом. Лаура даже успела подумать, что трубку у Юриса взял кто-то другой. – Выезжаю сейчас же, ехать тут максимум четверть часа. Материал давать на деск или вы хотите, чтобы я сначала переслал на вашу почту?
– На деск. А мне… Да, мне тоже.
– Буду держать вас в курсе, миссис Шерман.
Почему не звонит Кора?
– Мамочка!
О, Господи, Вита.
– Доченька, ты в порядке?
Надо было спросить иначе, но что сказано, то сказано.
– Да, мамочка. Я поспала.
– Завтрак на столе. Найдешь? Я немного занята.
– Я уже.
– Молодец.
– Можно мне поиграть в «Соваж»?
Лучше под маминым присмотром, но, в принципе, если Вита выспалась…
– Хорошо, милая, играй.
– Спасибо, мамочка, ты самая лучшая, я тебя очень люблю.
– Я тебя обожаю, родная!
Пожалуй, все хорошо. Сегодня. Сейчас. Что вообще важно в мире? Сегодня, сейчас. Да.
Лаура