– Мой кир, мой воин, когда же вы удостоите меня, плебейку, честью доставить вам удовольствие? Я жду и теряю терпение!
Гуго сдавленным голосом прохрипел:
– Маленькая дрянь! Ты отравила меня!
– О, ничуть, мой будущий хозяин. Я всего лишь избавила вас от части вашего естества!
Гуго разразился отборными ругательствами, чем вызвал только новый прилив смеха у Мароции. Внезапно Мароцию кто-то тронул за плечо. Она обернулась и испуганно отпрянула в сторону. Перед ней был Гвидо.
Если бы не темнота коридора, в котором находились дети, Мароция непременно бы увидела, как густо покраснел Гвидо, когда он, засопев от смущения, нерешительно протянул Мароции руку, в которой держал огромную, желтую с красным бочком, грушу. После некоторой паузы Мароция взяла грушу, хихикнула и, прижавшись губами к пламенеющей щеке Гвидо, побежала прочь. Гвидо, вне себя от счастья, восторженно смотрел вслед удаляющейся маленькой красавице, навсегда разбившей его сердце.
Эпизод 8. 1655-й год с даты основания Рима, 15-й год правления базилевса Льва Мудрого, 1-й год правления императора Запада Людовика Прованского (май 901 года от Рождества Христова)
Усладив взор и желудок императора франков, тосканское семейство перешло к более весомому умащиванию в виде дорогих подарков, преподнесенных Людовику и Аделаиде. Императору были вручены позолоченные доспехи испанских эмиров, неизвестно каким образом очутившиеся в Лукке, большой золотой потир35, частицы мощей святых Павлина и Илария36 в драгоценных раках. Однако, чем дальше в своих устремлениях заходили Адальберт с супругой, тем более мрачнел Людовик. По всему выходило, что он должен был ответить гостям чем-нибудь подобным, однако на это у него, императора, видимо, не было ровным счетом никакой возможности.
Признавая свое поражение в состязании на щедрость, обилие и разнообразие преподносимых материальных благ, Людовик, тем не менее, решил взять некий реванш в плане устроения зрелищ и решил одарить хлебосольных хозяев созерцанием действа, которого они по сию пору не видели. Объявив графу Адальберту и его супруге, что он подготовил для них приятный сюрприз, Людовик следующие два дня провел вне графского дворца, а именно внутри хорошо сохранившегося римского амфитеатра, где в свое время устраивались гладиаторские бои. Людовик со своей свитой все свое время проводил там и старался не допускать присутствия в амфитеатре посторонних, только к вечеру приезжая на хозяйские ужины. На одном из таких ужинов Людовик с загадочным и торжественным видом пригласил хозяев дома и всех высокопоставленных