Выключив компьютер и кондиционер, Дуся прошлась по пустой менеджерской. Никого. Даже Олег ушел, а ведь хотел о чем-то поговорить с Дусей… Да, в последние дни августа все спешат пожить летней жизнью, и только Дусе – себе-то можно сказать правду – совсем нечем заняться. «Что воля, что неволя – все равно…» Дусе должно быть стыдно за себя. Конечно, если бы отец был жив, он бы сейчас ее отругал. Молодая, сказал бы, здоровая, образованная – и такой лодырь. Или не так назвал бы? Лодырем обычно называла бабуля. Да и то называла в детстве, срочно стала поднимать себе самооценку Дуся, а в последние лет пятнадцать я успешно притворяюсь сильной и работоспособной, я лучший менеджер отдела, умница и красавица… «А еще я… – Дуся вышла к ресепшену, где в одном из кресел для посетителей задумчиво курила Галина, стряхивая пепел в пустую пачку от сигарет, а на журнальном столе перед ней остывали две больших чашки кофе. – А еще я… Что ж я еще-то? А еще я, – нашлось наконец что-то новенькое, – я нравлюсь хорошим людям, а плохим не нравлюсь! Вот!» Этой полуигре-полушутке ее как раз Галина и научила. «Подсознание не имеет чувства юмора, – еще в самом начала их знакомства попеняла Галина Дусе. – Оно принимает все, что ему говорят. А ты, Дусь, ругаешь себя в дело и не в дело. Хвали себя почаще. Каждому человеку найдется за что себя уважать. И каждый человек иногда бывает не на высоте. Это нормально, Дусь. Ты же делаешь выводы из своих ошибок?» Вообще-то Дуся делала. Вот только правильные или неправильные выводы – в этом каждый раз сомневалась.
– Все-таки домой собралась? Ну и славно, – Галина тщательно загасила сигарету о внутреннюю стенку пачки. – Может, где-нибудь поужинаем? – Дуся отрицательно качнула головой. – Ну ладно. Наш народ уже в пять часов весь разбежался по домам, Катерина твоя вообще в одиннадцать ушла, Олег – в четыре. А ты все сидишь. Ты и в отпуске ведь совсем не была?
– Не была… Да зачем мне было отпуск брать, Галь? Я и без отпуска не знаю чем заняться, а ты говоришь – отпуск…
– Дусь, все придет