коже, легонько сжимать его мускулы – он жаждал владеть Рейзой, а для этого ему необходимо было держать желанное тело в своих руках. Теперь его помрачённое сознание, ободрённое близостью Овадьи, просто полыхало от ярких картин насильственной близости Рейзы, и он, всё больше возбуждаясь от нахлынувших воспоминаний, всё жарче ласкал своего тюремщика, и уже не мог сдерживать их общий экстаз. Овадья, не выпуская из рук мягкой красивой «шкурки» своего обожаемого Господина, отбросил всякую осмотрительность и стал так бурно орудовать своим тараном, что у Лиора даже в глазах потемнело от боли. Но он только сжал зубы: «на этом наша любовь закончится, но что поделать… Только это не важно. Ты будешь жить!»… Без тебя? Зачем? Сердце его сжималось от тоски, и только боль от грубого насилия Овадьи как – то помогала забыться, отвлечься. «Я люблю тебя, прекрасный демон, я с ума от тебя схожу!» Он нечаянно тихо произнёс последние слова вслух, Овадья услышал их, жестоко усмехнулся и изо всех сил всадил своё орудие в тело невольника. Потом ещё и ещё, и почувствовал, что они одновременно достигли пика, их экстаз слился в один мощный поток – мгновенная вспышка, последний безумный всплеск мужской силы и они оба разлили свои соки, а потом распластались во взаимных объятьях, измученные наслаждением. Некоторое время они молча ласкали друг друга; Лиор был совсем без сил от переживаний и усталости, и мог только поглаживать спину прижавшегося к нему любовника. Овадья блаженно прикрыл глаза и трогал губами жёсткое от двухдневной щетины лицо Лиора, провёл языком по его губам. Наконец он взглянул на мужчину и произнёс с каким – то странным выражением:
– Это было великолепно! Господин Рейза знает, как выбрать самое вкусное. Теперь я действительно понимаю, что он чувствовал, когда забавлялся с тобой. Как бы я хотел оказаться в его руках вместо тебя! Но ещё больше я хотел бы, что бы ОН был сейчас на твоём месте. Понимаешь?
– Понимаю. Ты взял бы его, как сейчас имел меня, да?
– О, да! И ещё глубже, и ещё круче! Я мог бы стать самым особенным мужчиной в его жизни! – Он приподнялся на локте и пристально, недобро посмотрел на любовника. – Я, а не ты! Ты не заслуживаешь его любви! Ты хочешь убить его, делаешь ему больно! А я позаботился бы о нём!
Он встал, снял оковы, как и обещал, и снова лёг рядом с Лиором, уткнулся ему в грудь лицом и замолчал. Он продолжал мягко поглаживать тело мужчины, словно забыв о своих словах, а Лиор думал, что если бы Рейзу отымели так, как его самого сейчас, мальчишке мало не показалось бы, и вряд ли бы ему это понравилось. Сам Лиор принял от Овадьи это жестокое, болезненное насилие как наказание за свою слабость, за непозволительное чувство, которым наслаждался – он влюбился в того, кого послан был убить, в того, кто причинил вред его господину. Говорят, раньше люди верили в любовь с первого взгляда, и, наверно, легко могли простить своего мучителя и преклониться перед
