У Тани было очень много кавалеров. Все мужчины любого возраста влюблялись в нее с первого взгляда. Но надолго возле капризной красавицы не задерживались – уж очень тяжелый был у нее характер. Ревнивая, склочная.
У меня же был только один жених. Мы с ним учились на одном курсе. Долго друг к другу присматривались. Это была не любовь-страсть, прогремевшая взрывом. А спокойное чувство, которое медленно росло и распускалось. Как диковинный прекраснейший цветок.
Таня сперва надо мной привычно издевалась. Говорила, что я сама невзрачная и кавалера себе невзрачного нашла. Мой Валера и правда красавчиком не был. Невысокий, худенький, немного сутулый. Зато у него были гениальные мозги. Он был программистом, и уже в его 20 лет с ним подписала жирный контракт крупная иностранная компания. Валера начал зарабатывать большие деньги. Жадным он не был, так что эта финансовая благодать излилась и на меня. Мы сняли уютную квартирку, Валера купил мне небольшую симпатичную машину, подарил невесомую норковую шубку, каждые три месяца вывозил на море. Таня смотрела на все это и зубами скрипела от зависти и злости. Когда у моего жениха появились деньги, он вдруг перестал казаться ей убогим и невзрачным.
Таня зачастила к нам с Валерой в гости. С ним она вела себя так же ангельски, как с моей мамой. Щебечет ласково, пироги домашние носит, смотрит восхищенно из-под длиннющих своих ресниц. И всегда одета, вроде бы, просто, но то ножки бесконечные ненароком продемонстрирует, то обтянет высокую пышную грудь.
Это должно было случиться. Таня – мое вечное проклятие. Я заметила, что Валера как-то задумчиво на нее посматривает. И часто о ней говорит. Мол, Таня такая несчастная, красавица со сложной судьбой – а может быть, нам взять ее с собой на море. Она такая красивая, такая умная!
Я понимаю, к чему все идет. И остановить этот процесс не могу. Мы с Валерой стали часто ссориться. Чувствую, скоро мое место займет Таня. Помогите мне, пожалуйста!»
Чтобы жениха не отбили, невеста должна взять что-нибудь из одежды или какую-нибудь вещь своего жениха, перекрестить ее три раза и сказать:
Поутру поднялась, умылась, перекрестилась,
Пойду я во широкие поля,
В ни кем не кошенные луга,
В тех полях, в тех лугах стоит соборная церковь.
В этой церкви живут
Мать Мария и Пятница Прасковия.
Сидят они за престолом, на стуле
И держат на золотом блюде два кольца.
Одно кольцо мое, другое – добра молодца.
Молодца – раба Божьего (имя).
Кто к тем кольцам и к рабу Божьему подойдет,
У того вся охота любить пропадет.
Будь, раб Божий (такой-то), при мне,
При крещеной (такой-то) Божьей рабе.
А кто нас с ним восхочет разлучить,
У того сей же час пропадет охота любить,
Сердце