Клэйк представлялся Сьюзен высоким, элегантным, одетым в дорогой серый костюм мужчиной с безукоризненным пробором в седых волосах и неестественно бледным лицом. Несмотря на то что она никогда не видела его, он внушал ей безотчетный страх, вызванный тем, какую власть он имел над их жизнью. С кинематографической ясностью она вспомнила тот день, когда к ним домой (они тогда жили в Фулхэме) пришел Билл Уильямс с целым портфелем бланков. Он уверил ее, что она будет выступать в качестве поручителя Джона всего в течение нескольких месяцев – он лично за этим проследит, – только до тех пор, пора не вырастут показатели «Диджитрака».
И показатели действительно стали расти, но потом Картеры купили этот дом, и Джон сказал, что начальники Билла Уильямса хотят, чтобы она осталась поручителем Джона еще на некоторое время, под залог дома. Тем самым надежность их вложений будет гарантирована.
Сьюзен достаточно разбиралась в юриспруденции для того, чтобы понимать, что, если бы она не подписала бумаги, банк не смог бы наложить свои лапы на дом.
Билл Уильямс сейчас играл в гольф – он получил свое выходное пособие и достойную пенсию, и его теперь мало что заботило. Сьюзен вдруг поняла, как сильно она ненавидит его. Именно из-за него они оказались на краю гибели.
И теперь Кунц, который, приложив к уху трубку спутникового телефона, вел по дороге свой «форд», знал, что у четы Картер есть слабость. Это было очень хорошо. Мистер Сароцини будет доволен.
Много лет назад в большом поместье в Шотландии мистер Сароцини учил Кунца ловить семгу. Он показывал ему, как правильно держать в руках длинное упругое самодельное удилище, оснащенное дорогой, искусно сделанной катушкой, и провел с Кунцем долгие часы на берегу реки, снова и снова объясняя ему, как забрасывать наживку подальше в стремнину.
Наконец удовлетворившись результатом, мистер Сароцини наживил на крючок слепня и разрешил Кунцу забросить удочку по-настоящему.
Кунц запомнил это мгновение на всю жизнь. Леса, летящая над пенистой темной водой, упавший на ее поверхность крючок с наживкой, затем, всего через секунду, всплеск, серебряный просверк, и вот оно – то удивительное ощущение, возникающее, когда бьющаяся на крючке рыба раскачивает и рвет из рук удилище, стараясь освободиться.
Возбуждение, то же самое сильнейшее возбуждение, какое он испытывал тогда, он испытывал и теперь.
Он не мог поверить, что ему так повезло.
– И сколько денег тебе нужно найти? – спросила Сьюзен. – Если я не ошибаюсь, ты должен выплатить банку около пятисот тысяч, верно?
Джон баюкал в ладонях цилиндрический стеклянный стакан.
– Недавно Билл увеличил сумму до семисот пятидесяти тысяч. И еще на нас висит заем в двести пятьдесят тысяч, у которого подходит срок платежа – Билл продлил бы его. А ведь надо еще платить взносы за дом.
Сьюзен нервно кивнула. Дело обстояло еще хуже, чем она думала. Она вздрогнула от громкого хруста.
Джон