Жена так и не смогла объяснить, чего ей не хватало в нашей жизни. Но она даже не смутилась. Говорила что-то о том, что она рождена для похождений и приключений, а я – хороший человек, но слишком предсказуемый и скучный. И детей она любит, но тратить на них все время не готова. Если я хочу, она может съехать в любой момент – у нее есть деньги, чтобы снять отдельную квартиру. Она даже не претендовала на детей!
Я в растерянности. Если честно, мне все же хотелось бы сохранить семью. Во-первых, дети такие маленькие – и оба очень любят маму. Она не то чтобы плохая мать. Всегда с ними ласковая, умеет рассмешить и утешить. Во-вторых, мне все же кажется, что Настина привычка к разгульной жизни – это результат глубокой детской травмы. И если уж я взял за эту девушку ответственность, нельзя позволить ей скатиться по наклонной – а это очень быстро произойдет, если мы расстанемся. Помогите мне вернуть жену в семью, переключить ее внимание на меня и деток».
Читают заговор на ветер:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Есть на Божьей земле вода:
Лужи, ручьи, моря, океаны-моря.
На тех морях-океанах есть святой остров,
На нем стоит бел-горюч камень.
На том камне лежат три камня,
На тех трех камнях стоят три гроба,
В тех гробах три сухих тела,
Как три доски,
На тех телах-досках лежат три доски,
На трех досках лежат три тоски.
Первая тоска убивалася,
С телом расставалася.
Вторая доска убивалася,
С телом сопрягалася.
Третья тоска на рев изошла,
И рабе Божьей (имя) прямо в сердце вошла.
К тем гробам девица (полное имя) приходила,
От тех тел-досок тоску уносила.
От тех гробов ветер повивает на рабу (имя),
Любовь-тоску нагоняет,
За упокой, за терпение поминает.
И был бы ей люб да удал добрый молодец,
Раб Божий (имя).
Краше солнца красного,
Светлей месяца ясного.
Она бы по нему тосковала,
День и ночь горевала,
Все сутки суточные глаз не смыкала.
Сердцем бы сопрягалась,
Век по веку повенчалась,
Сохла бы да не умирала,
Покоя и продыха не знала,
О Божьем рабе (полное имя) скучала.
Есть в Божьем мире вода,
И есть в Божьем мире еда,
Она