Народ зааплодировал.
– Скажете трудно? Да это же чёртово приключение! Чтобы вечером вы сказали: я смог, я – победитель! Я буду встречать вас здесь! С заказами! С гордыми лицами! С уставшими, но честными глазами! Потому что я в вас не сомневаюсь! Русские – это сила!
– Ура! – включился и даже заулюлюкал отдел продаж.
– Мы – вместе, братья! В наших жилах Оле-Ола!
– Оле-Ола! – повторяли торговые.
Начальник отдела турок Али Челик вылез из своего кабинета и недоуменно хлопал ресницами.
– Всегда Оле-Ола! – выбросил вперёд кулак Джек.
– Оле-Ола! – скандировали торговые, как на рок-концерте.
– Праздник! С нами! Оле-Ола!
– Оле-Ола!
Кажется, все сто с лишним метров площади погрузились в волны энтузиазма с привкусом газированного напитка. Мне тоже хотелось бежать и продавать Оле-Олу, потому что, казалось, это самое классное, что может быть на свете!
Джек спрыгнул со стола, и обхватив здоровенными ладонями мою талию, спустил меня на пол. Люди потянулись к нему, улыбались, смотрели в глаза. И мне тоже. Он по-свойски кому-то кивал, кому-то «давал пять», кому-то жал руки, ещё красный и переполненный эмоцией. Казалось, он пробил плотину, и на засохшие поля пошла вода. Здорово! И только сейчас я осознала, что повторяла каждое слово, движение, взмах кулаками и интонацию моего сумасшедшего босса. Чёрт, а он умеет заражать!
Мы вышли в холл под восторженный гул, словно с парада победы. Джек показал торговым жест в стиле «Но пасаран» и пошёл наверх. Быстрый, ловкий, спортивный. Одним словом, победитель. И я за ним, отчего-то гордая и сияющая.
Когда дверь за нами в двести второй закрылась, он обернулся и, склонив голову, посмотрел на меня с задорной улыбкой:
– А ты молодец, балерина.
– Спасибо, – разрумянилась я. – Я старалась.
– Вот только не надо опять переходить на полушёпот! – возмутился он. – Почему ты по-русски говоришь нормальным голосом, а по-английски, как чахоточная?
Я опешила.
– Разве?
– Да чтоб мне провалиться!
Я заморгала.
– Наверное,