– Куда он делся? – спросил ефрейтор.
– Он выстрелил и просто исчез, – ответил солдат.
– Я уже ничему не удивляюсь, – тихо сказал ефрейтор – забери оружие, а шмотки забросаем снегом. И пошли к Марусе на хату. Замерзаю уже! Только больше никого не убивать без приказа! Видишь, что с этим? – кивнул он на валявшиеся под ногами вещи.
– А с этим что делать? – указал солдат на убитого гусара.
Ефрейтор подошёл к убитому, перевернул его на спину и отступил.
– Погляди-ка сюда, – подозвал он солдата.
Солдат подошёл и замер.
– Он себя самого застрелил, – сказал ефрейтор.
– Зачем? – спросил солдат.
– Душу он свою спас, перед Господом, – ответил и перекрестился ефрейтор, – не хотел он душегубам служить, понимаешь?
– Может это? – кивнул в сторону солдат, – Россия большая! До переворота ещё далеко! Успеем где-то затеряться в Сибири?
– Надо понять где этот чёртов радиомаяк, а потом успевать, – проворчал в ответ ефрейтор…
Едва не снеся на своём пути зазевавшихся караульных, с криком – «Сторонись!», – разъезд влетел в ворота полковой части.
– Ваше высокоблагородие! – закричал ещё со двора унтер-офицер, едва соскочил с коня.
Он оставил коня перед входом, со всех ног бросившись в штаб.
Гусары остались на входе.
– Ваше высокоблагородие! – влетел унтер-офицер к командиру полка, – черти! Истинные черти!
Командир полка, полковник Максимовский, удивлённо глянул на унтер-офицера.
– Что с тобой, унтер? – кивнул он унтер-офицеру.
– Черти на Удах, солдатами переодетые! С ружьями! Стреляли по нам, вот святой истинный, ваше высокоблагородие! Нелюдь это! – перекрестился унтер, – полк подымать надо! Боевую тревогу трубить! Уйдут же демоны!
– Я тебе что, протоиерей, что ты тут мне о демонах расскзываешь? – ответил Максимовский.
– Убит наш гусар, Иван Ливенцов, чертями убит, – не унимался унтер, – ну хоть с разъездом поговорите, коли мне не верите!
Максимовский присел за стол и посмотрев в сторону, снова глянул на унтера.
– А вот с этого и надо было начинать, а не с чертей, – сказал Максимовский, – где убитый? – кивнул он унтер-офицеру.
– Там, на месте остался, – ответил унтер, – и конь его там же… забёг куда-то с перепугу.
– И оружие, – кивнул Максимовский.
– Так точно, ваше высокоблагородие, – ответил унтер, – не имели возможности забрать. Они огонь по нам открыли…
– Кто? Кто они? – пристально посмотрел Максимовский на унтер-офицера.
– Ведомо кто, черти переодетые солдатами, – стоял на своём унтер.
Макскимовский отвернулся и не-то прорычал, не-то проворчал в сторону, после чего глянул на унтера.
– Черти не стреляют,