День у Макса начался с нескромной порции порошка и проверки мейлов. Как следствие, истерические крики в пустоту студии.
– Алиса, твою же! Да и мою! Ты ей рассказала?! Она же прилетит! Ей только повод дай!
Внизу билось стекло и хрустели коробки. Макс полночи собирал «как бы искусство», выкручивая задницей пируэты.
– Ну конечно, разве это не отличный повод?! Вы, твари, решили мне выставку сорвать?! Думаете, Макси опять лечиться будет! Блять, думаете, я вам позволю? Алиса, Алиса, Горин спит? Разбуди его! Горин, Горка, твою мать!
– Он занят! Оставьте сообщение или отвалите на хуй!
Я лежал, прикрыв глаза. Алиса любезно пригласила заснуть рядом, пока художник колобродил. Как приятно уткнуться в нежное плечо. Ненавязчиво поглаживая ее живот, я очень рассчитывал на женский утренний зуд. Обратного сигнала не следовало: то ли она спала, то ли была не против.
– Спустись! Спустись, я сказал! Эй, не заставляй меня подниматься!
– Пошёл ты!
– Вы там трахаетесь? Этого не должно быть! Мне нужно с тобой поговорить. Не будь скотиной!
Гнев Макса казался комичным. Это не амфетаминовый психоз, а всего лишь утренняя истерика. На выхлопе – крик юноши, который вряд ли когда повзрослеет. Казалось, повода особо злиться нет, всего лишь письмо из вонючего Рима. Это одна из нитей, торчащих из клубка личных загонов Макса, если дернуть ее конец, то растянется вереница непониманий в отношениях с родителями. Разве не подобные мелочи поднимают что-то основательное со дна?
– Ну, спустись! Пожалуйста. Захвати бутылку красного и лимон, и пакет из моего халата. Только белый, а не розовый! И…
В ее сонные глаза не взглянешь без трепета. Учащённое сердцебиение, вдох поглубже. Собираю всю скопившуюся наглость и целую в шею.
– Вы надоели орать. Спустись к нему. Если истеричка зовёт, то забудь о сне и эрекции. Час мне уже в спину тычешь.
– Воспринимай это как неравнодушие к тебе.
– Это очевидно. Слушай, мне через три часа вставать. Подари пару часов сна. Я в долгу не останусь.
– Думаешь, я упущу возможность остаться с тобой наедине?! Может, это будет похоже на свидание.
– Иди уже…
– Сваливаю, только честно скажи: абсолютно всем насрать на выставку, кроме Макса?
– Тогда зачем ты здесь?
В этом доме ты либо один, либо в компании психов. Не студия, а морозильник, раз все присутствующие ещё не успели разложиться.
Похоже, единственная возможность передвигаться в пространстве с утра – только в одеяле. Тишина рождается здесь случайно, только поэтому коммунальные удобства до сих пор не победили взбалмошную атмосферу.
– Эй, творец, ты чего? Начинаешь бесить с раннего утра. Я уже почти спал.
Макс протянул мне ноутбук, одновременно выхватив из моей руки пакет с порошком. Вскрыл его