Как так сверху? – вот потеха —
Это же не цирк, а дом.
3.
Ну, зачем она цепляясь,
Вверх карабкалась без бед
И упасть, вниз не боялась…
Вот, что рассказал сосед:
«По наличнику дверному
Кошка к кнопке добралась,
Кто учил её такому? —
В дверь звонить она взялась.
Дозвонилась! Дверь открылась —
Мягколапка прыг – и в дверь…
Научилась, научилась,
Как домой попасть теперь».
СТРАННЫЙ РАЗГОВОР
Синий вечер платочком накину,
распрямляю усталую спину.
Вижу, котик сидит недалече,
а глаза у него человечьи.
– Мури, мури хозяйка устала?
с зорькой ранней, наверное встала?.
– Да вестимо усатый бродяжка,
мне бывает как женщине тяжко.
Детки просят скорее покушать,
ведь иначе откажутся слушать.
– Мури, мури котом быть полегче,
тяжки ваши труды человечьи.
В день я парочку мышек поймаю,
и за это сметанки лакаю.
– Знаю, знаю усатый зазнайка,
любит котиков ваша хозяйка.
Холит, чистит вас всех и лелеет,
беспризорных особо жалеет.
– Мури, мури открою секреты,
мы коты тоже ищем ответы.
Чем вы любы так нашему роду?
как познать человечью природу?
– Ах ты, милый усатый философ,
у людей тоже много вопросов.
Их оставь на потом, вот колбаска,
да моя человечная ласка.
КУПОРОСНЫЙ КОТ
Ночная, бешеная смена,
тут солидол, там кислота.
Но мне пришлось на миг отвлечься,
на купоросного кота.
Облезлый, полудохлый, тощий,
из рода вечных цеховых.
Ночную смену сделал проще,
шум сквернословия утих.
В единый миг котенок тощий,
бригаду смехом уложил.
И доработать смену проще,
и не придирчив бригадир.
В таких мгновениях картинках,
так незначительных порой.
Жизнь выставляет по старинке,
моменты бытия игрой.
СХОЖИЕ ТВОРЦЫ
Кошка сдувает с блюдца,
пушистое варево дней.
Виденье какое! но нужно очнуться,
от воплощения в ней.
Пушистое варево дней,
иней из пластилина,
кошку как чью то оплошку.
Как воплощенье мгновенья,
мастера вторит глина,
да та же кошка, но понарошку!
Гончар воплощается в кошке,
замес за замесом лепя.
Вправду – ли, понарошке,
лепит ее, любя.
Он человек, он мастер,
кошка он, и Творец,
натруженными руками
тайн откроет ларец.
что за семью замками.
И кошка месила глину,
– Слеплю человека я!
Буду