– Выяснит.
– Если я ему малость подсоблю, а не буду стоять навытяжку перед начальством, то непременно.
– Ну и кто тебя держит? Иди уж.
– Слушаюсь, – хмыкнул в ответ мужчина и отправился к нужному дому.
– Ладно, парни. Сидим тут и не отсвечиваем. Данилов, фары погаси. И второй машине маякните.
Сам Егоров вышел на улицу и направился в сторону дома. Нет, этим сыскарям он доверял целиком и полностью. Не какие-то там заштатные оперативники, а лучшие в своем деле. Пришлось пободаться не только насчет чрезмерной силовой составляющей, но и вот по их поводу. Начальство откровенно недоумевало, но все же пошло на уступки. Учли, что объект в прошлом один из видных чекистов, занимался контрразведкой в Испании и после революции ведал вопросами безопасности и конспирации в эмиграции.
Улицы Парижа уже окутала ночь, с которой вели безуспешную борьбу газовые фонари. Но света вполне хватало, чтобы не спотыкаться, и слава богу. Сказать бы, что в Петрограде или Москве дела обстоят лучше, но язык не поворачивается. Единственно смога поменьше будет. Все же закон о чистом топливе преобразил обе русские столицы. В Париже подобные решения пока еще только на стадии рассмотрения. А потому даже трамваи катаются не просто на угле, а на самом что ни на есть дрянном и дешевом.
Как ни странно, к моменту, когда он подошел к дому, Артем все же установил квартиру, в которой скрылся объект. Впрочем, такая скорость объяснялась тем, что Кочанов в сопровождении какого-то мужчины вышел на балкон, чтобы перекурить, ну и переброситься парой-тройкой слов.
– В эту же квартиру только что вошли еще двое, – уточнил Артем.
– Вот даже как. Захар Леонидович, а сходи-ка ты за вашим саквояжем. Он там, в первой машине. Артем, думал уж, как можно использовать наши спецсредства?
– Дом обойти успел, есть кое-какие мысли.
– Показывай.
– Пойдемте.
Уже через десять минут они пристроились на подоконнике в соседнем подъезде. Именно по соседству с ним находилось одно из окон гостиной нужной квартиры. Артем, как более молодой, проявляя чудеса эквилибристики, сумел до него дотянуться и прикрепить к стеклу особую присоску с мембраной. Эдакий стетоскоп с длинным шлангом. При желании можно было даже подсоединить его к портативному фонографу и вести запись на целлулоидный цилиндр. Но сейчас в этом не было необходимости, поэтому Игнат ограничился прослушкой.
– Ну что там, Игнат Пантелеевич? – через некоторое время поинтересовался старший филер. Артем находился снаружи и присматривал за дверью нужного подъезда.
– А там все кучеряво, Захар Леонидович. Сходка какая-то. Не съезд партии, но какое-то совещание. Причем не рядовой ячейки.
– И?
– Кочанов убеждает товарищей разбегаться. Мол, Париж уже небезопасен. Но его, похоже, не больно-то слушают.