Одиссея блудного мужа. Марина Белова

штанишках сбацал тирольский танец. Аня, обмотав себя пледом, пыталась воспроизвести «цыганочку», но, запутавшись в концах импровизированной юбки, с хохотом рухнула у костра и к этой затее уже не возвращалась. К концу вечера, увидев, что Алина не принимает открытых попыток отбить у нее иностранца и не собирается ночевать на берегу реки, а Шульц, изрядно набравшись, не обращает внимания ни на одну из дам, Аня расслабилась и уже не косилась настороженно в нашу сторону.

      – Девчонки, сфотографируйте меня с рыженьким, – она достала «мыльницу», протянула Алине и с криком: «Иди сюда, мой Гусик! Гусь, Гусь, ко мне!» – повисла на руке огромного Шульца.

      Алина сфотографировала парочку.

      Солнце стремительно приближалось к горизонту, начинало смеркаться. Пора было собираться домой, иначе в темноте мы рисковали потерять по дороге нашу обувь. К тому же стаи комаров тучами кружили вокруг нас и нещадно кусали за все оголенные участки тела. Как назло, ни я, ни Алина не додумались взять с собой средство от кровопийц. По-любому нам следовало удирать с берега реки, и чем скорее, тем лучше.

      Мы простились с хмельной компанией. На прощание Олег мне шепнул:

      – На три дня забудь, что у тебя есть муж. Не волнуйся, все будет нормально.

      – А как же Алина?

      – Потерпит.

      Мы со всеми перецеловались. Густав опять припал к Алининой руке. Аня, не обратив на это никакого внимания, растрогалась:

      – А вы, девчонки, классные. Захотите встретиться, приходите ко мне в общагу, – и на клочке бумаги нацарапала адрес студенческого приюта.

      Алина нехотя положила бумажку в карман, и мы двинулись в обратный путь.

      – Девчонки! Да меня от девчонки отделяет… – Алина принялась вычислять, сколько лет прошло с тех пор, когда ее так называли, но сбилась и махнула рукой на арифметически операции. – Ну, в общем, не так уж и давно. Тоже мне подружка, ну девица дает, я поеду к ней в общагу. Ой, не могу!

      Возмущаясь, она протянула мне листочек, я развернула его и прочитала:

      – «Институт легкой промышленности». Барышня будет ткачихой с высшим образованием.

      – Как ты думаешь, я произвела на Густава впечатление? – спросила меня Алина.

      – Неизгладимое!

      – А он меня вспомнит наутро?

      – Непременно! Разве можно забыть твой дивный голосок?

      Алина не услышала иронии в моем голосе. Успокоенная моими словами, она замолчала и всю дорогу не досаждала мне своими разговорами. По большому счету, после такого обилия шашлыка хотелось лечь и спать, а не вести душевные беседы о претендентах на руку и сердце.