Все общества к югу от Российского государства были децентрализованы и раздроблены. На одном конце этого широкого спектра находились общества, не имевшие практически никакой политической иерархии, подобно чеченским братствам Северного Кавказа. На другом располагались сложные политические союзы, такие как калмыцкий. Все общества от Кавказа до Джунгарии были организованы для войны. Престиж, доблесть, лидерство и добыча – все зарабатывалось и добывалось на войне. Продолжительный мир был несовместим с самим существованием народов, с которыми Россия столкнулась на своих южных рубежах.
Набеги и война
Война не только укрепляла воинские и общественные ценности, она служила более существенным источником дохода, нежели торговля. Россия естественным образом оказалась в состоянии непрерывной войны, а ее южные рубежи стали мишенью для бесконечных кочевых нападений – военных походов и набегов. Во главе масштабных военных походов обычно находился лично хан или один из его сыновей. В XVII веке хан калмыков мог собрать армию в 40 тысяч всадников, а крымский хан – в 80 тысяч[25]. В небольших набегах участвовало несколько сот всадников, а иногда – до 2-3 тысяч.
Кочевые армии, вооруженные в основном саблями, копьями и луками, были ополчением, которое снаряжало себя само. К примеру, готовясь к походу против Киева в 1501 году, крымский хан Менгли Гирей приказал каждому мужчине старше пятнадцати лет явиться с тремя лошадьми на человека и одной повозкой на пять человек. Если лошадей или оружия не хватало, их можно было занять у других с тем, чтобы выплатить долг в конце похода. Быстрота и мобильность всегда были огромным преимуществом. Кочевые всадники, почти не бравшие с собой никаких запасов, должны были искать фураж в степи, поэтому дальность и эффективность их походов были существенно ограничены временем года и погодными условиями. Время от времени имели место и зимние кампании, но только когда лошади были достаточно сыты, чтобы выдержать короткий поход. Зная, что кочевые армии двигаются без обозов, русские, услышав о приближении набеговых отрядов, прилагали все усилия к тому, чтобы сосредоточить зерно в городах и сжечь сено в полях[26].
В Москве хорошо понимали слабости кочевого образа жизни. В 1560 году Иван IV советовал ногайскому мирзе Исмаилу: «А в осень бы тебе идти того для, занже Крымским людем всем в Перекопи с лошадми и з животиною осеневати нельзя. То тебе и самому ведомо, что в Перекопи в два времена, середи лета и в осень, людем Крымским