Так прошел год.
Однажды я очень сильно заболела. Как скрутило одним утром живот, так и растянулось на долгие недели – извините за прямоту, но такой понос был, что от толчка отойти не могла.
Наша наставница-колдунья прекрасно умела лечить самые разные недуги. Но когда я обратилась к ней за помощью, она, к моему удивлению, только усмехнулась мне в лицо:
– Не для того я тебя год учила, время свое драгоценное тратила, чтобы ты не была способна простейший понос вылечить. Сама справишься! Тогда и приходи ко мне.
Моя подруга Рита тоже по непонятной причине отдалилась от меня. Перестала отвечать на мои звонки. Даже ни разу не навестила меня. А ведь она как сестра мне была, все заветные секреты мои знала, с младенчества вместе. А тут – бросила меня.
Мне становилось все хуже и хуже. С каждым днем я теряла силы. В конце концов, пришлось сдаться под круглосуточную опеку врачей – меня положили в хорошую клинику, но и там никто не смог поставить мне диагноз. Я лежала на казенной койке и медленно умирала, и никто не мог сказать, почему.
И вот когда мне стало совсем худо, и когда врач намекнул моим родителям, что надо быть готовым ко всему, ко мне наконец пришла Ритка. Она плакала.
– Теперь колдунья выгонит меня, – сказала она, – Но не могу я так поступить с тобой. Это ведь я на тебя порчу навела. Я и скажу, как снять.
– Ты?! – изумилась я, – Что же я тебе такого плохого сделала?
– Ничего. Люблю тебя как сестру. Но колдунья сказала – вы должны тренироваться. И велела мне это сделать. Сказала, что потом велит то же самое сделать тебе. И будет периодически давать нам задания, направленные против друг друга…. Странно, что ты не поняла, что случилось. Я давно хотела тебе помочь, но она запрещала. Сказала, что если я это сделаю, то больше никогда не увижу ее…
Рита справилась с моей болезнью быстро. Дала мне выпить какой-то отвар, потом мы вместе сходили на перекресток, где она пробормотала над моей головой слова на неизвестном древнем языке, похожем на змеиное шипение. Потом она бросила через плечо горсть мелочи, после чего мы ушли, не оборачиваясь, и больше никогда об этом не разговаривали.
А колдунья