– Разве? – удивилась Кама. – Я думала, что с востока только Орден Тьмы.
– Орден Тьмы дальше Даккиты на восток пока не прошел, – объяснила Эсокса. – Да и здесь у него силы нет, сидит в башне так называемый хранитель покоя, мальчишка без особого соображения. А Ордена Солнца и Луны… Они безобидны вроде бы. Оттого и прижились в Ардуусе и даже в Самсуме.
– Вроде бы? – в недоумении остановилась Кама.
– Я уже тому радуюсь, что рядом с Храмом Святого Пламени нет Храма Лучезарного, который тут называют Храмом Света, – положила ей руку на плечо Эсокса. – Все меняется, Кама. Поспешим. Уже пополудни, а забот у меня сегодня будет еще немало.
Домик Эсоксы все-таки выделялся среди даккитских усадеб. Но только высотой каменной ограды и размерами скрытого за нею участка ухоженной земли. Сам домик, насколько поняла, пройдясь по одной из улиц Абуллу, Кама, был обычным. И раскидистые деревья, которые свешивались через высокую ограду, скрывали его почти полностью. За узкой стальной калиткой Кама разглядела двух даккитских воинов, которые вытянулись при виде принцессы Эсоксы. Удостоенная такого же приема, Кама вслед за принцессой ступила на выложенную булыжником дорожку, которая вилась между столетними кленами, и, не пройдя и двух десятков шагов, увидела белые ступени, забранные решетками высокие окна и край красноватой кровли.
– Глеба, – представила вышедшую на крыльцо дома седую женщину со впалыми щеками Эсокса. – Доверяю ей, как себе. Сначала она была моей няней, потом стала моей хозяйкой.
– Разве у даккитов бывают няни? – удивилась Кама.
– Бывают, – проговорила Глеба, обнаружив в голосе и силу, и скрип старости, и неожиданную нежность. – Но я надеюсь, что, когда истечет мой срок, боги учтут то, что я была няней маленькой разбойницы, и подберут мне участь полегче.
– Несомненно, – обнялась с Глебой Эсокса. – Хотя я слышала, что уже довольно давно в Карме проживала маленькая разбойница, на фоне подвигов которой свершения разбойницы Эсоксы навсегда останутся милыми шалостями.
– Только поэтому я так к тебе благосклонна, – улыбнулась Глеба.
– Ну вот, Пасба, – обернулась Эсокса. – Завтра твой путь продлится, а сегодня пришло время хорошей пищи и отдыха.
– Пасба? – с сомнением прищурилась Глеба.
– Не самое плохое имя, – ответила твердым взглядом Кама.
– Неплохое, – согласилась Глеба. – На древнем языке обозначает просто – «дочь».
– Ну, ведь не сын же, – нашлась Кама.
– Это точно, – рассмеялась Эсокса. – Расслабься, сестра. И сними, наконец, клыки, пока смола на них не окаменела. Поешь нормально, омой вином потертости на губах. Не хмурься, если Глеба не заслуживает доверия, тогда и я его не заслуживаю.
День