Моя пятилетняя дочка рассказывала, как она в первый раз сходила в театр: «Сначала мы пришли, потом сели, стали ждать, когда начнётся, потом началось, потом мы посмотрели, а потом кончилось». Примерно так же я сплавился по Ганге. И никаких тебе мачете и крокодилов.
…Однажды я ехал в местном автобусе по берегу моря где-то в Юго-Восточной Азии и вдруг поймал себя на мысли, что за окном – обыкновенная Арабатская стрелка, на которой я миллион раз бывал в детстве. Только вдоль дороги растут пальмы, а не крымские маслины-лохи. Помню, что это открытие меня тогда чрезвычайно потрясло.
…Ещё один мой друг-путешественник рассказывал, как он долго карабкался по каким-то перуанско-инкским андам-кордильерам, едва не свалился в пропасть, чуть не замёрз на леднике, голодал несколько дней… и вот вышел к единственному человеческому жилью на много миль и дней вокруг. Первый, кого он увидел, был подросток в футболке с Ди Каприо из только что прогремевшего «Титаника»…
Мир стал совсем маленьким…
Ездить по нему стало удобно и легко. Были бы деньги.
В начале нулевых я со своим списком из тридцати посещённых стран казался пост-советским людям ого-го каким путешественником. Сегодня любой молодой человек, если он, конечно, обладает охотой к перемене мест, к своим тридцати годам может похвастаться и гораздо бОльшими достижениями.
Но первый раз – это всё равно интересно и незабываемо…
Впервые я выехал за границу, когда мне было глубоко за тридцать. Я вдруг понял, что жисть моя проходит зря, и надо уже как-то расширять свой географический тезаурус. То бишь, ехать, смотреть мир. А как ехать?! Денег, как и у многих из вас, мои дорогие читатели и читательницы, у меня не было. И взяться им было неоткуда. Выход один – автостоп. Так в тридцать с лишним лет я занялся этим странным занятием.
Катализатором процесса послужило то, что один из снятых мной фильмов, а именно, – «Партизан из Занзибара» – был выбран для участия в Гамбургском кинофестивале, и меня туда пригласили в качестве почётного гостя. Мы поехали небольшой компанией. Я, как главный режиссер нашей студенческой киностудии, ее директор и несколько актеров.
Визы можно было получить только в Москве. Приехав туда, мы тут же несколько обалдели. У немецкого посольства ЖИЛА целая толпа людей. Их там были тыщи! С палатками, полевыми кухнями и прочей бытовой машинерией. За день в посольстве принимали всего восемьдесят человек. Я со своим кинофестивальным приглашением подошел к охраннику, мол, для культурных связей, вроде бы, должна быть отдельная очередь.
Да. Есть такая. В ней уже двести человек стоит, а в день культурологи принимают человек по десять-пятнадцать. Так что разницы никакой. Мы плюнули на них и поехали без визы.
Первой была белорусская граница. Границы, конечно, никакой