Конечно, когда это лицо неплачущего ребенка. Детский плач, впрочем, как любой плач, будоражит нашу собственную тревожность. Плач – это тоже вид экспансии, требование каких-то уступок с нашей стороны. Любой плач вынуждает нас совершать уступки в пользу плачущего. Это раздражает.
Мила плакала редко. Ее плач нельзя было назвать плачем. Это был разговор на языке Милы.
Во дворе жила собака со звучным именем Джастина, или Джася. Воспитанием она не отличалась, хватала на улице всякую падаль, носилась по двору и лаяла без умолку. Наверное, призывала соседских собак к порядку. Мила спала во дворе в коляске. Спит она очень чутко и тут же распахивает глаза на лай Джаси. Пришлось зайти в дом в мою любимую «людскую» комнату. Это ничья комната на первом этаже, где переодеваемся я и домработница Ирина, а также спят бабушка или дедушка, когда они остаются в доме. Мила уже не спит и мы играем. У нее очень богатая мимика, на мою игру в «баран-баран-буц» – стуканье лбами – Мила широко раскрывает глаза, поднимает бровки, морщит лобик, вытягивает губы, высовывает язычок и после двух разового «буц» старается отвести голову назад так, чтобы не стукаться лбом о мой лоб.
Изучаем книжку «В мире дикой природы». Мила – очень прилежная ученица. Такое впечатление, что она в постоянном диалоге со мной. Показываю Милочке фотографии родственников. Мила рассматривает их с явным «интересом». Но больше всего Мила любит рассматривать красивую красную лошадь на картине. В гостиной висит картина с изображением бегущей (не скачущей) лошади, с очень грациозными движениями ног и фантастической гривой. А вокруг – космическая растительность… Будто девушку заколдовали и отправили к звездам расколдовываться. А она бежит и наслаждается своей свободой в неузнаваемости колдовства. Она влюблена