– Вы как всегда, пунктуальны, – теперь уже бывший президент пожал руку ещё действующему коменданту Кремля, – вот, передайте, пожалуйста, Следующему.
Губы коменданта чуть тронула улыбка:
– Обязательно, вы сейчас куда?
– Домой.
– В Барвиху?
– Нет, в Кузьминки, я теперь обычный гражданин.
– Может машину?
– Мне теперь не положено, поеду на метро. Что у вас, какие слухи ходят в кулуарах, так сказать?
Надо сказать, что Александр Александрович прекрасно был осведомлён обо всех слухах и сплетнях в стенах Кремля, более того, иногда он сам пускал слушок и отслеживал через кого из его сотрудников он уходил в народ.
– Нас пока не тронут, работаем, а потом посмотрим.
– Сдаю кабинет, стол-стул-шкаф-сейф-диван. Где надо расписаться?
– Вот здесь, – комендант подал раскрытую папку, бывший президент поставил последнюю подпись, вздохнул:
– Всё, свобода, пошёл.
– Вы через Спасскую?
– Нет, через Кутафью, пешком пройдусь, пропуск сдам, – он взял сумку и накинул на плечи простую джинсовую куртку, на голову надел бейсболку с длинным козырьком.
– Можно с вами, тоже прогуляюсь, заодно хозяйство посмотрю.
Они спустились на первый этаж через пост охраны, дежурный смены встал по стойке «смирно».
– Вольно, – сказал Александр Александрович.
Дежурный показал глазами на человека в джинсе и с сумкой, комендант еле заметно кивнул. Они привыкли понимать друг друга с полуслова. Дежурный распахнул тяжёлую дверь, и они оказались на улице. Валерий Петрович обернулся на Сенаторский дворец, или корпус № 1, где он провёл последние 6 лет, и пошёл к Троицкой башне. Шли молча, каждый вспоминал что-то своё. Александр Александрович смотрел по сторонам, делая в голове пометки, что нужно сделать в ближайшее время, бывший президент шёл и просто улыбался. Прошли пост в Троицкой башне, перешли Троицкий мост, перед последним постом остановились, обнялись.
– Валерий Петрович, не забывай нас.
– Да это вы меня скорей забудете.
– Можно мы с Пашкой Крякшиным к тебе вечерком завалимся, посидим под бутылочку.
– Давайте завтра, сегодня буду спать, обрублю все связи.
Солдатики из охраны и дежурный офицер с непониманием смотрели, как комендант Кремля обнимает какого-то полузнакомого человека в джинсовой куртке и бейсболке.
– Кстати, сотовый я себе ещё не купил, у меня пока и номера нет.
– На, возьми мою визитку, здесь мой сотовый, позвони, как связь появится.
– Да зачем она мне в тюрьме? – пошутил он.
– Типун тебе на язык, тьфу-тьфу. Ты Петрович, человечище, всё правильно делал, народ тебя любит и в обиду не даст, пройдись по улице, посмотри, как люди живут.
– Сейчас и посмотрю.
Он прошёл через пост, сдал пропуск, прошёл через турникет, и что-то толкнуло его обернутся, дежурный офицер и солдаты стояли по стойке «смирно» и отдавали ему честь. Он перешёл через пешеходный переход, спустился в метро, долго стоял перед схемой, соображая как лучше доехать до Кузьминок, купил билет, долго плутал по переходам, пока не дошёл до Боровицкой. Удивился, вроде раннее утро, а народу много. Доехал до Кузьминок. Дом его, новостройка, был в 10 минутах ходьбы. Двухкомнатная квартира, купленная в ипотеку, обычная мебель из ИКЕА, хотел сварить себе кофе, но вспомнил, что работы нет и можно поспать, упал на диван и заснул.
Сказать, что он всю жизнь стремился к власти? Нет, обычный гражданин, с высшим образованием, застал ещё «совок», великий и могучий. Он помнил, как жили, может, не было игровых приставок, деликатесов, изобилия, но люди с уверенностью смотрели в завтрашний день. У каждого была работа, строились дома, люди получали квартиры, дети росли, получали бесплатное образование. Потом 90-е, всё с ног на голову, всеобщее обнищание, на фоне обогащения малой кучки негодяев безработица, бандитизм, первая Чеченская, вторая, миллион молодых пацанов, огромная потеря для страны и жирные улыбки нуворишей по телевизору, показная роскошь, когда во многих семьях нечего было кушать. В школах раздавали тетрадки с американским флагом и гимном, чтобы дети любили Америку и презирали свою страну, сокращение учителей и преподавателей, которые были недовольны платной системой образования. В итоге 15 лет упадка.
Предыдущий президент сделал всё, что можно, для поднятия престижа страны на мировой арене. Молодец, не сдал Сирию и Асада, как сделал его предшественник, отдав на растерзание Югославию, Ирак и Ливию, но внутри страны его родственники, друзья, однопартийцы со своими семьями прикарманивали всё, до чего могли дотянуться. И, в конце концов, возник вопрос в головах граждан: почему