Не без манёвров и активной защиты чёлн ушёл от погони. Шутиха Церола посмеивалась, восторгаясь собой:
– Как я их сделала! Старые схемы ― без хвалёного мервуда. Классика вечна! Учитесь, пока меня не списали на металлолом: вам с Империей ещё воевать и воевать. Начальству уже доложила: оторвались! Так куда, молодёжь, летим?
– На Седьмую! ― сказал Бозо, приготавливаясь к режиму сна.
– На Седьмую?! ― присвистнула Церола. ― Давненько там не бывала: мои женихи, думаю, подросли ― время на Седьмой летит гораздо быстрее… О мотиве полёта тактично не спрашиваю; полагаю, мне его хранитель Дерби вот-вот передаст. Уже передаёт… Как хорошо я знаю хранителя Дерби! Ну почему я не женщина ― была бы чистым мервудом. Задание ясно: летим! А такой кулончик, ― обратилась она к Нибаре, ― я видела на шейке одной загадочной синеглазой красотки, когда увозила её с Седьмой. Как за ней увивались лучшие меронийские женихи ― просто мечта!
– Кончай каламбурить, отключу, ― начал сердиться Бозо.
– Вот людская благодарность! Как трудно быть биомашиной! Я из своего корпуса вылезаю, чтобы поддержать компанию желторотых астронавтов, а они! Не надо меня затыкать! Ладно, сейчас покормлю и уложу малышей в постельку.
– А пока будем спать, заведи в нас информацию о Седьмой: язык, технологии и всё прочее ― по стандарту астронавтов-колонистов, ― скомандовал Бозо, хотя сказал это скорее для успокоения сестры.
– Это само собой, ― обиделась в пух и прах Церола. ― На Седьмой тысячи языков, это у нас ― один.
– Тысячи?! ― удивилась Нибара.
– У них, к примеру, есть язык, в котором один глагол состоит из сорока девяти слогов: пока проговоришь глагол до конца, забудешь начало. А есть другой язык: в нём «голубой» цвет обозначается восемнадцатью разными словами ― по тончайшим оттенкам, а другие народы даже не способны эти оттенки различить.
– Мы там сразу попадёмся, ― озадачился Бозо. ― Ты хоть знаешь, где нам приземляться?
– Я многое знаю, ― продолжала обижаться Церола. ― И вообще, раз такое пренебрежение ко мне, не расскажу о самом-самом интересном. Вот судьба: столько времени просидеть в резерве молча, а вырвешься на рисковое дело ― и затыкают! А ведь погибать вместе будем. Нет счастья в жизни биомашины!
– Расскажи, расскажи о самом-самом интересном, ― взмолилась Нибара и с осуждением взглянула на брата. ― Пожалуйста, Церола, не в службу, а в дружбу.
– Мелкий подхалимаж охотно принимаю, рассчитываю на крупный. Ладно, зелёнки, слушайте бывалую астропосудину. Начну, для солидности, издалека… Во Вселенной кружатся по своим орбитам семь планет-сестёр. Их кто-то ― явно романтик! ― назвал «колыбелями». Они связаны между собой, и каждая планета чувствует, когда