Я бы так не сказала. Мне больно вообще не было, тяжело – да, обучать неспециалистов специфическому языку и не менее специфическому этикету то еще дело, но ребята и Эринс молодцы, справлялись и не жаловались, хотя ассы пару раз смотрели на меня так, что без слов становилось ясно – в темных уголках крейсера мне бы с ними лучше не встречаться. Если кому больно и было, то это Гилбену, но «Маргарет» ежедневно его навещала, контролируя отнюдь не степень выздоровления, потому что медицинскую систему Сейли давно взломала и, нарушая все заветы медицины, держала нашего больного и поврежденного в основном на снотворном. Причем не самом полезном для здоровья снотворном.
– Давай, – явно подначивая, надавила она, – поверь, это не сложнее, чем обучиться твоему языколомательному энирейскому, а прок от этого всегда есть – я не раз выживала исключительно благодаря навыкам обольщения. Давай, говорю, лишних знаний не бывает.
Этим она меня и подкупила.
Спустя десять минут мы сидели перед экраном, который Эринс трансформировала в горизонтально лежащее зеркало, в спортивных коротких шортах, таких же спортивных топах и почему-то мастерках сверху, причем обе были большего размера, чем нам требовалось, и, похоже, разведчица утащила обе у Гэса.
– Правило первое – полная беззащитность, – произнесла Эринс, серьезно глядя в зеркало на мое отражение.
– Ты шутишь? – поинтересовалась на всякий случай.
– Вообще нет, – усмехнулась Сейли, – мы работаем на инстинктах. А инстинкты говорят мужчине, что нет ничего прекраснее чувства полного обладания женщиной. Именно поэтому правило первое: заставь его поверить в то, что в конкретный нужный момент ты полностью и безоговорочно принадлежишь ему. Беззащитность, Картнер, – потрясающий прием. Главные атрибуты – большие широко распахнутые глаза, слегка приоткрытые влажные губы, потерянный испуганный взгляд, ускоренное, как от испуга, дыхание, голос с придыханием. Наблюдай.
И в одно мгновение рядом со мной сидела уже не сверхуверенная в себе разведчица, а перепуганная, абсолютно беззащитная девушка, помочь которой было первым моим порывом.
– Так, гаси материнские инстинкты! – прорычала Сейли. – И повторяй уже, поверь, это непросто, но возможно.
– Это не только непросто – это нелепо, – честно сказала я. – Спец S-класса и беззащитность как-то не вяжутся, согласись.
– Серьезно? – издевательски посмотрела на меня Эринс. – Картнер, хочешь сказать, ты никогда не встречала того, кто был способен расправиться с тобой за пару секунд? Так я Гэса позову или одного из ассов, чтобы, так сказать, усилить твое рвение к учебе.
Но я не о них подумала, я вспомнила нашу схватку с сахиром и мрачно выдавила из себя:
– Поняла. Работаем.
Работали долго – преображаться за долю секунды, как Эринс, я была не способна, но пять часов беспрерывной работы и осознание, что на сон осталось всего два, делали меня очень беззащитной, да.
– Дерсенг, ты деревянная, – под конец простонала разведчица. –