Затем второе, очень важное дело.
В нашей спальне Анатолий держал маленький сейф: снял как-то со счета все сбережения, сказал, что лучше положиться на милость грабителей, чем точно знать, что тебя ограбит государство.
Код я знала, посмотрела, вроде все на месте, я не в курсе, сколько должно быть. Перевязала его полотняными ремнями для переноски тяжестей и вытащила на площадку. Туда же мешок с вещами и ноутами.
Убедилась, что Таня крепко спит, закрыла входную дверь и потащила все это к подъезду. Время было очень позднее, в доме тишина.
Я по стенке подошла к камере видеонаблюдения в подъезде, направленной на лифты, без вещей и разбила ее молотком, повредила кабель. Подогнала машину к подъезду, все погрузила. И понеслась к единственному месту, о котором тогда почти никто не знал.
Это крошечный домик моей дальней тетки, которая умерла совсем недавно, оставив завещание на меня.
Я еще не сдала документы на оформление. Это глухой, медвежий угол Подмосковья, он ничего не стоит, есть там одна ценность. Старый высохший колодец за домом.
Вот туда я полезла по шаткой лестнице. Пол был выложен большими неровными камнями. Они шатались от времени и еще сохраненной на дне влаги. Я легко вынула несколько. Все завернула во много слоев пластика, зарыла голыми руками, завалила камнями.
И лишь потом, через несколько часов, я вернулась в дом, помыла руки. Подошла к мужу, подержалась за рукоятку ножа, коснулась его крови своими пальцами, постояла ногами в носках рядом с его телом. И позвонила в полицию.
Вошла к Тане и дала ей, совсем сонной, еще одну таблетку, на этот раз сильного снотворного. До их приезда она будет спать почти под наркозом. Они ничего от нее не услышат.
Часть вторая
От сумы и тюрьмы
Глава 1
По поверхности бездны
Они приехали быстро, хмурые, грубые мужики. Я сразу определила их для себя как врагов. Спросила, кто из них следователь. Сказала:
– Мы с дочерью переживаем страшный стресс, поэтому вряд ли сейчас можем что-то прояснить. Скажу главное. Я вернулась из Подмосковья и обнаружила тело мертвого мужа, а рядом дочь без сознания. Понятия не имею, что могло случиться до ее прихода. Моя дочь не может пока говорить. Она страдает заболеванием сердца. Мне пришлось выводить ее из приступа, поэтому не смогла сразу позвонить в полицию. Сейчас Таня спит под препаратами. Я не позволю ее разбудить. Речь о ее жизни. Сразу скажу, что мы не давали ключей посторонним людям, даже знакомым. Но это, разумеется, не значит, что ни у кого не было возможности сделать копию.
– То есть вы утверждаете, что ваша дочь вошла в закрытую, как обычно, квартиру и увидела убитого отца?
– Да, именно это я и утверждаю. Вряд ли смогу сейчас хоть что-то предположить о том, что произошло на самом деле.
– Сейчас и не нужно, – сказал следователь. – Пусть поработает эксперт. Мы вас вызовем. Обеих. Дочь будут допрашивать в присутствии