На этот раз он оказался там, где рассчитывал. Приятно было ощущать прохладу, а не холод. Что‑то среднее и легкое, даже освежающее. Адент шагал вперед по странной каменистой почве и думал, что, возможно, приятная атмосфера была лишь обманом, иллюзией, способной убить его. Дышал он приятными, будто свежим воздухом, но не забывал, что находился в аданее. Как в бездне могло быть что‑то приятное? Особенно в долине Потерянных душ. В месте, где следовало искать души, потерянные много лет назад. Ангел не останавливался и все время осматривался. Веревка на его поясе слабо блестела. Именно она позволяла ему дышать так легко, но при этом тратила силу, необходимую Аденту для восстановления души Фредрика. Когда сияние «небесной змеи» усилилось, Адент осознал, что происходит, но снять веревку не решился. Он мог задохнуться без нее, а его смерть была бы бессмысленна. Единственное, что он сделал, – поставил на магию небольшой блок, чтобы сила не утекала из веревки так быстро.
Разумеется, дышать стало сложнее, и Адент, не медля ни секунды, прикрыл лицо оборванным крылом. Теперь он искал душу стража, должен был почувствовать ее. Ему казалось, что прошла вечность, прежде чем он нашел то, что искал. Долина была нескончаема, и выход из нее остался далеко‑далеко позади.
Высший ангел поспешил к серебристому сгустку, тому, что иногда обретал едва уловимые очертания. При виде этого зрелища у Адента защемило сердце. Он прикрыл глаза и потребовал от себя спокойствия. Времени совсем не было, долина охранялась. Не могла она остаться без присмотра. Истязатели душ блуждали по ней и в любой момент могли появиться. Адент попытался найти кончиками пальцев контуры души. Едва он коснулся сгустка, тут же ощутил такую ужасную боль, что едва не потерял самого себя. Эту боль испытывала душа, и когда ангел коснулся слабых очертаний, ощущения перешли в его пальцы. Но он продолжал, знал, что так будет, и готовился к этому. Его руки скользили в пространстве, описывая контуры некогда существовавшей души. Он работал старательно и очень тщательно. На концах его пальцев засверкали искры, подобные тем, что кружились возле доспехов. Сгусток стал собираться и постепенно приобретать