Все они, ОНИ, жили своими сиюминутными желаниями, ситуативными настроениями. Они не могли увлечься делом, сконцентрироваться на чём-то одном. Их бесконечные грёзы выбивали из колеи. И ОН видел всё: радужные вспышки, бессмысленные абстракции, непристойные фантазии. Чувствовал скуку, раздражение, жажду и зачастую не был уверен, не являются ли эти чувства его собственными. Сам он, как будто бы, никогда ничего не хотел, кроме тишины и полной изоляции. Но вся его нелепая жизнь заключалась в контакте с людьми. И эти люди навешивали свои заботы, потрясения и мнения. А у него самого и не было однозначного мнения. Всё было настолько относительно, плохо и хорошо одновременно, что ОН просто не умел давать оценок. И кто он такой, чтобы судить? За годы жизни в этом доме ОН уяснил привычный порядок вещей и строго соблюдал правила, представляя, какими могут быть последствия ошибок.
После завтрака поход в медпункт к улыбчивому Алену. Давление, пульс, температура, измерение психической активности и стандартная фраза в духе «Боли? Тошнота? Головокружение? Ну и вали отсюда». Если что-то всё же беспокоило, то у медика всегда находились таблетки, уколы или неумолимое «потерпишь». Господин Кайзер заботился о своих людях, и медосмотр те проходили каждое утро и каждый вечер в обязательном порядке.
Далее ожидание у кабинета начальника. Одного из начальников. Кристиан приезжал в поместье в районе восьми, и сегодняшний день не стал исключением. Его появление сразу же разнеслось по округе весёлым насвистыванием мобильного телефона, разрывающегося от многочисленных звонков. Однако до восьми часов на звонки эти никто не отвечал. Для экстренных вызовов у Ллойда был отдельный номер, которым на памяти телепата пользоваться почти не приходилось.
– Фор, – на ходу улыбнулся араб. Интонация, с которой он произнёс принадлежащее телепату имя, в данный момент означала довольствие тем, что хотя бы один человек в доме не оправдывает субботой своё безделье.
Выждав несколько секунд, ОН направился в кабинет вслед за начальником. Понимать без слов он умел. Несмотря на это, араб в дорогом костюме не пренебрегал словом, используя его всегда и везде. Ллойд хитро сощурился на часы, потом на телефон, указал помощнику на кресло и вручил стопку накопившихся писем.
– Ты знаешь, что делать. А как закончишь,