Сноун повернулся и увидел открытую дверь, через которую лился золотой свет. Все члены экипажа уже стояли у ее порога и ожидали Дрона со Сноуном. Когда они подошли, раздался мягкий, но властный мужской голос:
– Сириус приветствует вас.
Глава 6. Мифы Сириуса
Сириус встретил прибывших теплом и ярким золотистым светом. Под ногами лежал сверкающий золотом песок. Светло-желтый небосклон был абсолютно чист. Ровная песчаная поверхность уходила за горизонт, сливаясь с небом. Вдруг в нескольких метрах от экипажа возникло восемь ослепительно белых пирамид. Пирамиды располагались по круг, и казалось, не имели входов.
– Сноун, это – не мираж, – сказал Бор. – Эти пирамиды являются зонами реабилитации для возвращающихся из плотных миров. Мы сейчас находимся на галактодроме Сириуса. Пирамиды стоят здесь с тех пор, как Властелин решил соединить линии эволюции плотного и тонкого миров. До этого момента они шли параллельно. Столь странное появление пирамид связано с постепенным привыканием наших органов восприятия к условиям Сириуса. Сейчас каждый из нас войдет в одну из этих пирамид.
– Но где вход и в какую пирамиду надо войти? – спросил Сноун, сделав несколько шагов к кругу пирамид.
Неожиданно для Сноуна кто-то произнес:
– Твоя пирамида первая, Сноун.
– Кто ты? – поинтересовался Сноун. – Почему тебя не видно?
– Я – страж зон реабилитации. В память об этих зонах на Земле построили египетские пирамиды, а меня изобразили сфинксом, охраняющим их. От твоего взора меня скрывает первая пирамида. Когда ты выйдешь из нее, я буду сопровождать тебя до Дворца Гармонии.
После этих слов в стене пирамиды, расположенной ближе других к Сноуну появился черный проем.
– Иди, Сноун, – приказал голос.
Сноун, не касаясь песка, устремился к пирамиде. Как только он оказался внутри пирамиды, проем закрылся, и Сноун очутился в весеннем саду. Не было границ сада, не было стен пирамиды. Изумрудная зелень травы, молодая трава, голубизна неба поразили Сноуна. Не было ослепляющего солнца, и от этого краски становились насыщенными, яркими. Не слышно было шелеста листьев, жужжания насекомых, пения птиц. Сноун был один в саду. Звенящая тишина и покой окружили его. Его охватило ощущение безмерной легкости и необъяснимой радости.
Перед мысленным взором Сноуна, как при быстром просмотре фильма,