Влекли мой дух в пьянящий омут грез,
В чей ил я навсегда ногами врос,
Куда меня под сенью темноты
Отправила без сожаленья ты.
ИЗНАСИЛОВАНИЕ
Хватали девушку за грудь,
Молила жертва провиденье,
Чтобы вмешался кто-нибудь,
Предотвратив грехопаденье.
Тянули с девушки белье,
Срывали трусики и лифчик,
И обнажалось то былье,
Что видеть вправе лишь счастливчик.
Бедняжку бросили на грунт,
Раздвинув ноги ей, воткнули
В святое место срамный шпунт —
Он был смертельней даже пули.
Поочередно маньяки
Вершили мерзостное дело,
Впиваясь яростно в соски,
Измяв поруганное тело.
Глумились жестко, веселясь,
Сопровождая гнусность матом;
Им не казалась эта связь
Злоизвергающим развратом.
Вокруг росла толпа зевак,
Но ни один из этой массы
Не проявил себя никак,
Хотя бы возгласом гримасы.
Глядели жадно мужики,
В своих штанах в бильярд играя,
А слабый пол сжигал зрачки,
От белой зависти сгорая.
СОВЕТ
«Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле».
Булат Окуджава
Пишите правду о любви —
Она не так прекрасна после
Того, как лирика в крови
Уже других волнений просит.
Вскипают чувства, как в котле,
И остывают в свете лунном.
Любви нетленной на земле
Не обещайте душам юным.
Любовь рассеется, как дым,
И будет горько и обидно
Сердцам наивно-молодым
За все, что станет вдруг не видно.
Не разукрашивайте в сочь
То, что на время лишь дается:
Да, романтична в койке ночь,
Но жизнь не в койке ведь живется.
Когда пресытятся тела,
И нега станет не приятна,
Вступают в дело силы зла
И обнажают в буднях пятна.
И тут уже, как ни держись,
От перемен со знаком «минус»
Не оградится сексом жизнь,
Не загорится снова примус.
Разочарованно во мгле
Угаснут судьбы век за веком.
Любви бессмертной на земле
Не обещайте человекам.
ЖЕРТВЫ УСЛОВНОСТЕЙ
Он, своего «дружка» не подвергая риску,
Зажав его в руке, плодит мечты в крови.
Так дева юная, свою лаская «киску»,
Тоскует перед сном об истинной любви.
ПОЛЕЗНЫЙ СОВЕТ
Совокупляясь с кем-нибудь,
Предохраниться не забудь
И, чтобы в самку не влюбиться,
Ты начеку все время будь.
НА ВКУС И ЦВЕТ…
Мы переспали. Так, наверно,
За нас решили небеса,
Хотя любви твоей каверна —
Не первой