Было бы куда проще, если бы родоки поняли, что Роза – бомба. Еще проще было бы, не будь она бомбой. Я отдал бы что угодно, лишь бы она не была такой. Роза отметила бы все пункты в контрольном перечне признаков психопатии Хаэра, кроме взрослых пороков вроде беспорядочных половых связей или быстрой езды. До них она еще не доросла.
Этот перечень – есть несколько вариантов – состоит из множества вопросов, позволяющих понять, обладает ли человек определенными качествами. На мой взгляд, достаточно четырех качеств.
Бесчувственность: Розе плевать на всех, кроме себя.
Расторможенность: Роза – импульсивный искатель острых ощущений. Она не умеет оценивать риски, потому что не верит, что с ней что‐то может случиться. Если ей чего‐то хочется, она это делает.
Бесстрашие: она ничего не боится. Ее ничто не беспокоит.
Харизма: этого у нее хоть отбавляй. Она способна очаровать почти любого. И заставить сделать то, что ей нужно. Роза – тикающая бомба, и я за нее отвечаю.
Моя сестра Роза родилась в нашем доме в Сиднее, когда мне было семь лет. Я присутствовал при ее рождении, хотя родители Дэвида, бабуля и дедуля, боялись, что меня это травмирует. Они много ругались с Дэвидом. Больше всех, как всегда, орал дедуля:
– Ему всего семь! Ты до конца жизни будешь платить его психиатру! Тебе мало того, что он зовет вас по именам? Мало того, что у него даже фамилия не твоя? Наши родители не для того пережили холокост! Не для того, чтобы бедному парню показывали, как рождается его сестра! Я тебя из завещания вычеркну!
Розино рождение меня не травмировало. Это было красиво и довольно скучно. Я заснул в кресле-мешке, которое привезла акушерка. Когда я проснулся, Салли стояла у кровати, опершись на локти. Она крепко сжимала в ладонях руку Дэвида. На полу между ее ног лежало зеркало.
Акушерка улыбнулась мне:
– Хочешь взглянуть, Че? Уже видна головка.
Я подполз поближе, боясь, как бы не помешать. В зеркале я увидел между ног Салли что‐то темное и склизкое. Это совсем не походило на детскую голову, скорее на какого‐то монстра.
– Вот и она!
Роза вылетела так быстро, что отражение в зеркале смазалось. Акушерка ее поймала. У нас с Дэвидом перехватило дыхание.
Она была такая маленькая. И совершенно безупречная. Она смотрела прямо на меня своими огромными глазами. Я не мог оторвать от нее взгляд. Акушерка положила Розу на живот Салли, и та бережно обхватила ее ладонями. Каждая ладонь была размером с Розу.
Дэвид погладил ее по спинке. Я почувствовал, что в груди у меня вырос огромный шар. Любовь. Я весь наполнился любовью к этому крошечному существу.
– Она просто чудо, – сказала акушерка. – Поздравляю вас.
Она протянула Дэвиду ножницы, и он перерезал пуповину, похожую на красно-синий канат. Канат пульсировал. Салли мне улыбнулась. У меня из глаз текли слезы, но я не всхлипывал. Как будто бы плакал кто‐то другой.
– Можно мне ее потрогать?
– Конечно.
Я коснулся ее малюсенькой ладошки. Она