– Стой! – донесся до сечевиков громкий окрик, и они остановились.
С полковником полтора десятка реестровых казаков, небольшой перевес над сечевиками, и Искра грозно спросил:
– Кто таковы, собачьи дети, и откуда путь держите?
Куренной атаман Искру узнал и, резко поворотив коня, рыкнул в ответ:
– А кто это лает и на вольных людей орет понапрасну?
Давно уже полковник ни от кого не получал отпора и, раскрыв рот, будто вытащенная из воды рыба, не зная что ответить, промолчал. Но вскоре он опомнился и разразился на казаков бранью. Лукьян сотоварищи ответили, и быть бы бою, но на дороге появился еще один отряд в три десятка сабель. Это Костя Гордеенко, беспокоясь за товарищей, выслал им навстречу верных казаков из сиромашных. Полковник с реестровыми отступил и, убедившись, что ошибся, Матрены Кочубей с сечевиками не было, с пустыми руками вернулся в Диканьку.
Тем же вечером генеральный судья, справедливо решивший, что дочь похитил гетман и его люди, сел писать на Мазепу донос во многих пунктах, высказывая к нему все свои претензии. Вот такими были некоторые из них:
6. В один из последовавших затем дней, гетман говорил мне: «Дошли до меня достоверные слухи, что шведский король хочет идти на Москву и учинить там иного царя, а на Киев пойдет король Станислав с польским войском и со шведским корпусом генерала Реншильда. Я просил у государя войска оборонять Киев и Украину, а он отказался, и потому, нам поневоле придется пристать к Станиславу».
8. В этом году 28 мая сербский епископ Рувим говорил нам, что был он у гетмана в Гончаровке, и гетман при нем печаловался, что государь обременяет его требованием доставки лошадей.
9. В этом году 29 мая дочь моя призвана была им в Гончаровку крестить жидовку и в этот день, за обедом, он сказал: «Москва возьмет в крепкую работу малороссийскую Украину».
16. Мазепа несколько раз посылал полтавского казака Кондаченка и другого человека, по прозванию Быевский в Крым и в Белогородчину к татарским салтанам и к самому хану. Кажется, это он делал для того, чтобы расположить их к себе и, в свое время, употребить на свои услуги.
17. В конце июня 1706 года, по возвращении из Минска, Мазепа был в гостях у меня, Кочубея, и немного подгулявши, когда я, хозяин, провозгласил его здоровье, он вздохнул и сказал: «Какая мне утеха, когда я всегда жду опасности, как вол обуха». Потом, обратившись к жене моей, начал хвалить изменников Выговского и Бруховецкого, и говорил, что и сам он промышлял бы о своей цельности и вольности, да никто не хочет помогать ему, а также и муж ее.
19. Мазепа держит около себя