Глава 3
И дале мы пошли – и страх обнял меня.
Окно погасло, провалилось чёрной ямой, зато зажглось соседнее, правда, уже не рубиновым, а мертвенно-голубоватым светом. Василий и Ромка увидели в прямоугольном проёме всё то же, что и прежде: голые стены и потолок без каких-либо признаков люстры или плафона. Такое ощущение, что кто-то, переходя из комнаты в комнату, дотянулся сразу до обоих выключателей и одновременно нажал их, убрав свет в одном помещении и включив в другом. Выключатели, надо понимать, работали бесшумно – в такой тишине и при отсутствии стёкол щелчок просто не мог быть не услышан.
– Да что за чёрт! – всматриваясь, тихо сказал Василий. – Это ж разные квартиры! Он что, сквозь стены ходит?
От такого предположения обоих слегка зазнобило, но оставалась ещё надежда, что строение только снаружи представляет собой точную копию хрущёвской пятиэтажки. Внутри оно могло быть устроено как угодно.
Однако вскоре свет перепрыгнул в следующее окно, и версия об оригинальной планировке отпала – окно это располагалось этажом выше. Кто-то шёл сквозь дом, и похоже, что для него не существовало не только стен, но и перекрытий: пронизав третий этаж, снова перескочил на второй, двинулся влево, вернулся… Окна вспыхивали поочерёдно, каждый раз бросая на ствол пистолета новый отсвет: голубоватый, рубиновый, но чаще всего прозрачно-жёлтый, как от обыкновенной лампочки накаливания.
«Да нет там никого! – внезапно озарило Ромку. – Сидит себе где-нибудь перед распределительным щитом и балуется с выключателями, а мы тут с ума сходим!..» Но обрадоваться своей остроумной, в общем-то, догадке он так и не успел: из прозрачно-жёлтого окна пришёл звук – кто-то обо что-то споткнулся и вроде бы даже сказал: «Ух!..» Далее, судя по всему, замер и, выждав с минуту, двинулся обратно, откуда прибыл…
– Чего-то ищет… – обмирая, сообразил Ромка, и в этот миг свет погас вообще. Дом снова стоял пустой и тёмный.
– Орать-то зачем? – злым придушенным шёпотом осведомился Василий.
– А я орал? – огрызнулся Ромка, тоже шёпотом.
Подождали, не вспыхнет ли где ещё окошко. Не вспыхнуло. Пятиэтажка тонула в вечных сумерках огромного зала серой издырявленной чёрными проёмами глыбой. Василий хотел вернуть пистолет в кобуру, но раздумал.
– А ну-ка давай ещё с той стороны посмотрим, – сказал он. – Может, он как раз там сейчас и шарит… Да спрячь ты, на хрен, свою трубку! Стрелять из неё, что ли, собрался?
Ромка взглянул на свою правую руку, смутился и, запихнув изувеченную трубку микрофоном в карман джинсов, подобрал с пола отломанный от летающей тарелки металлический стержень с зеркальным бруском на конце.
Угол миновали благополучно, но, когда проходили мимо второго окна, кто-то из чёрного провала внятно произнёс: «Бу!» – и обоих отбросило от дома шагов на пять.
Луч фонарика канул в окно, как в колодец.
– Вроде никого… – пробормотал