и 8 марта. Андрей участия в разговоре не принимал, лениво загребая
ботинками по мерзлому асфальту и недоумевая про себя, зачем это он не
пошел сразу через дорогу, а потащился направо за девчонками.
К девчонкам-сослуживицам, как, впрочем, и к молоденьким соседкам по
дому, он относился не по годам мудро, спасибо маме. Мама у него классная.
Пусть и не всегда догоняет.
Но тут уж ничего не поделаешь, старшее поколение, оно вообще малость
туповато. Его мать хотя бы по сайтам шарит, а вот у Витьки Пристежнюка
мамаша даже подойти к компу боится. Про то, чтобы что-нибудь себе нагуглить,
вообще речи нет. И лексика у них какая-то кондовая. Кстати, и обучаться не
хотят. Его мама, конечно, исключение. Она его прекрасно понимает, а он – ее.
Когда Андрей учился в девятом классе, мама выведала, что ему нравится
Настя Куликова из их же класса, он уже решил ей эсэмэску отправить с
предложением встречаться и все такое. Мама сказала: «Не советую».
Он, конечно, вскинулся, а она спокойненько так произнесла: «Ты, –
говорит, Андрейка, не торопись, изучи все со стороны. Есть у вас в классе уже
парочки, наверно?»
Андрей хмыкнул. Как не быть, не ребенки же.
«Ну так ты посмотри, что через два-три месяца будет, хорошо? Потом с
Настей поговоришь, если захочешь. Ты, конечно, уже сейчас можешь с ней
поговорить и пригласить в кино или покататься на роликах, но потерпи пока.
Идет?»
Чисто из уважения согласился Андрей «потерпеть». До разговора с
мамой он не заострял внимания на этой стороне школьной жизни, а теперь
начал следить. Мальчиком он был умненьким и в скором времени понял, от чего
хотела она его предостеречь.
Парочки на глазах возникали, на глазах же и лопались, некоторые тихо,
большинство же с нервными эксцессами и душераздирающими страстями. В
пересудах по этому поводу участвовали все – и пацаны, и девчонки, и те, кто
учился с ним в одном классе, и те, кто в параллельных. Во время затиший
смаковали подробности чьих-то устоявшихся отношений, а также обсуждали,
кто кому безответно нравится и кто от своей «половины» мылится слинять.
Кажется, даже педагоги, втихаря покуривавшие в учительской, были в
курсе подробностей очередного школьного романа, превратившегося в скандал,
возмущались, осуждали и мазали грязью. Злословили.
Насте Куликовой пока не доводилось стать героиней, зато она проявила
себя обильным трепом и делилась с непосвященными пикантными деталями
отношений треугольника, один из углов которого был занят ее ближайшей
подругой Петуховой Любой.
Андрей ничего не взвешивал, не в том он был возрасте, но ему стало
противно. И он все запомнил. И дал себе слово никогда не подставляться. Оно
того стоит.
Он, конечно, допускал, что в его жизни