Если уходят пришельцы. Александр Иванович Вовк

разрешается с ними дружить – она ведь еще, по меркам пришельцев, совсем ребёнок. Хотя возраст для них – всего лишь условность. Эти существа появляются на свет очень редко – так сказать, по производственной необходимости. И только с разрешения их Высшего Совета. После этого новорожденному пришельцу выделяется его несущая частота, на неё модулируется нужная информация – и всё! С этого времени существует ещё один полноценный индивидуум, готовый для отправки на какую-нибудь бесконечно удаленную планету! Точно также и Пат получила свою зону ответственности – в Северном полушарии нашей Земли: от Гринвича до семидесятого меридиана восточной долготы. Мы в эту зону и попали! Правда, Пат контролировала ее, когда присутствия людей на Земле ещё и не намечалось. Чего только она за это время ни повидала! Представляете, сколько ей известно об истории Земли, доисторических и прочих животных, первобытных и нынешних людей? Всё ведь протекало у нее на глазах буквально с нуля и до сегодняшнего состояния. Но мне не удалось узнать об этом подробнее, о чем позже я весьма жалел. Теперь моё упущение не исправить!

      Впрочем, и от узнанных подробностей голова у меня пошла кругом, продолжал дед. И всё же я понемногу стал доверять Пат, хотя ещё старался в чём-нибудь ее уличить, надеясь таким образом разгадать ее непостижимость. Пат же только посмеивалась, поскольку мгновенно разгадывала мои наивные устремления.

      Самое удивительное, что я вполне сознавал объективную несуразность моего приключения – ну, какие могут быть пришельцы? Фантастика самая бредовая, да и только! И, в то же время, как не верить, если живая Пат сейчас передо мной, но я её не вижу? Да что там! Она ведь каждую мою мысль отслеживает! Как это считать нереальностью? Но и понять эту немыслимость нашим опытом невозможно! Факты, как говорится, налицо, а мозгов, чтобы их осмыслить, не хватает!

      – А зачем я тебе понадобился? – решил я выяснить у нее напрямик. – Какие-то опыты на мне ставить собираешься? Или что-то другое?

      – Полная ерунда! Просто хочу быть тебе другом. Совершенно бескорыстно. Мне от тебя ничего не нужно, а вот я во многом буду тебе полезной! Я так много знаю, что вашим ученым не постичь всё это и за тысячи лет! И я кое-чем с тобой поделюсь – мы же теперь друзья?

      После этих слов дед надолго замолчал, а глаза его затуманились. Наконец, он вышел из этого состояния и задумчиво протянул:

      – Знаешь, мой любимый внук Сережа, голос Пат казался мне тогда настолько участливым, даже нежным, что я, можно сказать, совсем растаял от ее ласки. И сомнения мои развеялись. Потому-то, больше по инерции, нежели для проверки, я брякнул первое, что взбрело мне в голову:

      – Пат! Если ты… Знаешь, мне бы на двадцати двух языках говорить, как Вавилов Николай Иванович. Поможешь?