Холодок пробежался по спине Александра. Жрица наводила благоговейный ужас.
Скромное белое платье до пят подчеркивало округлые формы, мертвецки бледная кожа, белоснежные волосы, собранные в причудливую прическу делали её похожей на призрака.
Александр остановил взгляд на алых губах, единственным ярким пятном светившимся на ней, и непроизвольно сглотнул: слухи не врали.
Не возможно было понять сколько ей лет. Невысокая. Одного роста с ним. Она могла быть еще совсем юной девушкой или же тридцатилетней женщиной.
Жрица выдохнула и элегантно сделала реверанс, подняв на него глаза. Пугающие белые радужки глаза сливались с белком. Маленький черный зрачок бегал в глазницах.
Принц машинально кивнул на её приветствие все еще не в силах отвести взгляда. Присутствующие в зале исподтишка поглядывали на них. Как только канцлер Константин громко подозвал слуг поставить стулья посреди зала, все разом как-то воодушевились и окружили их.
Юфелии сразу стало тяжело дышать, и она раздраженно повела плечом. Александр тяжело рухнул на свой стул, повесив трость на спинку.
Уловив недовольный взгляд жрицы, принц нервно посмотрел на Константина.
Канцлер Святой земли взмахнул рукой и гомон стих.
Юфелия шумно втянула воздух и, взяв себя в руки, наклонилась.
Принц был уверен, что кожа жрицы холодная, но её руки были почти горячие. Аромат роз пощекотал нос и Александр чихнул.
Равнодушно жрица присела на придвинутый слугами стул. Принц подавил желание выдернуть руку.
Она прикрыла глаза и наклонила голову. Юный принц заметил глубокую складку меж сливающимися с кожей бровями.
Вдруг он почувствовал жар от её рук. Жар усиливался. Александр взволнованно бросил взгляд на канцлера Константина. Дрожь пронзила тело жрицы и передалась Александру. Ещё мгновение и жар охватил его спину.
Шумный полустон-полувыдох, – и жрица откинулась на спинку кресла.
Александр растерянно моргнул, толком не поняв, что должен сейчас чувствовать, но боли не было.
Два года после падения с лошади он с трудом мог ступать на одну ногу, и все передвижения давались ему с величайшим трудом. Боль стала его частью.
И вдруг она пропала.
Недоверчиво он согнул ногу и осторожно встал со стула.
Боли не было. Он посмотрел на улыбающегося Константина и обернулся к жрице. Та как раз медленно вставала. Она стала еще бледнее, чем была.
Присутствующие восторженно зааплодировали, а жрица, сделав реверанс, поспешила из зала. Александр пытался уловить её взгляд, чтобы поблагодарить, но она так и не оторвала глаз от пола.
Все плыло перед глазами Юфелии. Это было второе исцеление за день. Её предел. Всего два человека в день она могла исцелить. Много это или мало? Юфелия не знала. Но она точно знала, что остальные жрицы были сильнее. Она была самой слабой из