Тщедушный маленький несчастный вьетнамец взгромоздил туристку себе на закорки и, согнувшись, поплелся к выходу. Девушка, кажется, и не удивилась смены «лошади». Наверняка посчитала, что так и надо.
Мамаша увлеклась съемкой, поскользнулась, шлепнулась в грязь, камера весело булькнула в луже. Она – дама, не камера, – попыталась встать, но ноги снова разъехались, и женщина опять упала. Купальник из синего стал черным.
Мы с братом не успели с галантной помощью. Ближайшие к даме туристы ринулись спасать, ступили на накатанную уже, точно хороший каток, грязь, и повалились, отчаянно цепляясь друг за друга.
Подоспел вьетнамец с тяжелой ношей. Он скинул девушку в груду ползающих на коленках туристов, буркнул «а н труа» – обед то есть – и резво скрылся в тростниковом домике.
Выглянуло солнышко, такое горячее, что от земли пошел пар.
– Слушай, – брат потянул меня за руку, – пойдем уже на квадроциклы… Только, чур, без селфи!
Нам повезло. По обочине трассы бегала вьетнамочка и снимала гонщиков. Мы получили отличные фотки.
– Жалко страусов, – сказал я, любуясь своим мужественным лицом в шлеме. – Они не предназначены природой для катания на них.
– Свободу страусам! – горячо поддержал меня брат. – И мусангам! – помолчал минутку и добавил уверенно: – А обезьянам – фигушки!
Алексей Ладо
Привет из Нячанга: Жениться или не жениться
«Быть или не быть…» – вопрос о жизни в общем. «Жениться или нет» – об индивидуальной. В частности, моей.
Парень я молодой, холостой и особо не заморачиваюсь на этот счет, но вот мои многочисленные родственники днем и ночью, подобно Гамлету, ищут ответ, наполняя ситуацию драматизмом и глобальными философскими обобщениями. Все они семейные, а потому моя беспечная свобода не дает им покоя.
Я уже и в гости боюсь ходить, поскольку там обязательно окажется очередная «невеста», присмотренная для меня дядюшками, тетушками, двоюродными и семиюродными братьями и сестрами, бабушками и дедушками.
Вкусы у всех разные, мой при этом не учитывается – по глубокому убеждению родни, он у меня никудышный, ошибочный, извращенный и еще тридцать три эпитета со знаком «минус». Во всяком случае, ни одну даму, которую я самостоятельно приводил на смотрины, родня не одобрила.
Бывало, на клановых сборищах по какому-нибудь важному случаю – как правило, случай этот непременно связан с вехами брачных уз, будь то свадебные годовщины, крестины, именины и прочее – я сидел в окружении пяти, а то и больше, разновозрастных леди. Из них девушками, прямо скажем, были далеко не все.
Хуже смотрин только якобы задушевные разговоры тет-а-тет, с завидной регулярностью проводимые в кухне, на балконе, в коридоре… Почему «якобы»? Мне-то никто слова не давал, я чувствовал себя воротами без вратаря. Я молча