– Иду-уу! – прорычал Макс.
Он заставил себя подняться, превозмогая порывы к рвоте, полез наверх.
Яхта то ложилась на борт, то выравнивалась и резко взметывалась на гребень. Волны казались черными паяцами, пляшущими на чьей-то нелепой свадьбе. Макс глотнул соленого воздуха, захлебнулся, стал цепляться за ванты и леера. Он сразу понял, что произошло. Они шли на одном штормовом парусе, поднятом на грот-мачте. Парус порвало минометным залпом. Ошметки терзались ветром с таким грохотом, будто строчил без остановки крупнокалиберный пулемет. Капитан Джон врос в штурвал. Он кричал, что нужно «майнать» парус, пытался докричаться – объяснить Максу, как это сделать в одиночку. Отойти от штурвала капитан не мог. Макс думал, что надо быть оконченным психом, чтобы не сделать этого раньше – убрать парус, – когда еще можно было избежать таких вот по его мнению катастрофических последствий. Обхватив левой раненой рукой гик, превозмогая сильную боль, правой Макс стал крутить рукоятку – грот медленно пополз вниз. Неимоверных сил потребовалось Максу, чтобы ухватить полотнище и, придавив грудью к гику, начать связывать веревочки, надежно упаковывать ошметки паруса. И в какой-то момент Макс забыл об опасности, боль стала терпимой, он абсолютно не переживал, что может сорваться, соскользнуть и вылететь за борт. Даже в теплой воде Средиземного моря ему было бы очень нелегко выжить в такой свирепый шторм – почти как тогда – в горящем от разрывов бомб и ракет Багдаде. В суматохе боя, борьбы мелькнуло лицо капитана Джона. «Черт возьми! – подумал Макс. – Он улыбается!
К ночи ветер стих. Капитан сменился с вахты и отправился спать. Макс встал к штурвалу. Вглядывался в светящуюся зеленую окантовку компаса, держал курс, указанный капитаном. Ночью стало совсем тихо. Зажглись звезды на небе. Яхта шла под одним генуэзским стакселем. Когда стало светать, парус повис – наступил штиль. Проснулся капитан Джон и прибавил обороты двигателю. Макс, не чувствуя уже ни боли в руке, ни истерзанного качкой тела, добрался до своей койки в корме яхты и уснул мертвецким сном. Проспал он может быть часа два.
– Макс, вставайте, поможете.
Макс проснулся, некоторое время бессмысленно водил глазами по каюте, в мутном ореоле качалась здоровенная фигура капитана Джона.
– Двигатель, Макс. Заглох двигатель. Вставайте, поможете. Штиль, фак его.
Макс тер глаза.
Может, не стоит подниматься, думал Макс, пусть этот сумасшедший капитан Джон сам ковыряется в своем чертовом моторе. Макс не думал о деньгах, заплаченных туристической компании; он хотел, чтобы теперь от него