Посвятив своё перо ярмарочному театру, он написал более сотни сценок и либретто для комических опер, шутовских парадов, кукольных представлений. Примечательно, что один из его фарсов под названием «Спор театров» заканчивается куплетами с рефреном: «Слава Ярмарке и Опере!». Воспевая блеск двух сопредельных театральных держав, автор откровенно радуется тому, что они, по его мнению, теснят Комеди.
Комическая Опера с Лесажем в качестве главного комедиографа и впрямь оказалась таким влиятельным конкурентом, что сосьетеры постарались избавиться от неё. После их жалоб в 1718 году театр закрыли, но он оказался живучим, возродившись через три года под прежней вывеской. С тех пор множество сообществ бродячих комедиантов сменилось под ветшавшим и обновляющимся балаганным кровом, вместе с названием уступая друг другу или временно перекупая привилегию называть себя комической или еще какой-нибудь Оперой. Они ловко уклонялись от наскоков не только Французской, но и Итальянской Комедии, новая труппа которой была приглашена в столицу в 1716 году. Оба театра, пользуясь своим званием королевских и прибегая к покровительству двора, делали всё возможное, чтобы убрать с дороги «фигляров», чьи успехи ставили под сомнение их собственные.
Особенно острым стало единоборство ярмарочных театров и Итальянцев Его Величества. Последние вывезли с родины новый жанр, сразу пленивший парижан: оперу-буфф. У современного читателя это определение ассоциируется с бравурными созданиями в стиле Оффенбаха, но «opera-buffa» Италии не имеет с ними ничего общего. Она берёт начало в интермедиях серьёзных опер того времени и унаследовала их тонкую, несколько рафинированную мелодичность.
Приехавшая труппа, оторвавшись от родной почвы, от её изощрённых ценителей, конечно, скоро утратила и многие художественные достоинства музыкального исполнения новых вещей. Всё же того, что осталось, хватило, чтобы отчасти затмить ярмарочное искусство, показавшееся теперь довольно вульгарным.
Мнения в городе разделились. Когда Гранд-Опера в 1752 году пригласила к себе из Италии настоящую труппу opera-buffa и та показала «Служанку-госпожу» Перголези, произошло подлинное потешное сражение, прозванное «битвой двух углов». Сторонники французской музыки прочно заняли часть партера под ложей короля, а поклонники итальянской скопились в углу напротив, под ложей королевы.